Кодекс Ордена Казановы - [18]

— Ещё полкастрюли, — успокоил Лёхин.

— Спасибо, — серьёзно сказал Саня, когда Олег просто передал ему вновь наполненную салатницу.

— На здоровье! — весело ответил Олег. Он вообще светился счастьем и радостью, будто сам готовил все салаты.

Далее разговор пошёл достаточно обобщённый, и Лёхин решился спросить:

— Ребята, не знаете, что за кафе такое — "Орден Казановы"? Слышал, там очень дорого…

— Тебя пригласили, или сам хочешь сходить? — вскинулся Саня.

— Пригласили, но так… Музыку послушать. Я ж музыкант. А что?

— Если пригласили, лучше откажись. Сам пойдёшь — ещё ничего. А приглашённый — бабки бешеные уже за вход дерут. Коктейль стоит столько, что Ротшильд изрыдается. И вообще… Место нехорошее. Про "Казанову" слухов много нехороших ходит.

— А что именно? — полюбопытствовал Олег. — Вы ведь про тот "Орден Казановы", что на проспекте, через дорогу от гостиницы?

— Про тот. По ценам эта кафешка — для элиты. Слышал, пригласили туда двоих наших, из компьютерщиков. Один раз они сходили, другой. А потом как на травку подсели: бегали туда, пока деньги были, работу забросили. Один, говорили, даже квартиру продал, чтобы в "Казанову" ходить…

— Может, у них там нелегальный игровой клуб?

— Вряд ли… Слышал ещё, у них девицы ушлые — клиентов заманивать. Может, влюбился в которую из них.

— А второй?

— Что второй?

— Тоже квартиру продал?

— Насчёт квартиры не скажу — не слышал, врать не буду. А вот то, что про него говорить перестали, — это да. Пропал человек с концами. Так что больше ничего об этом кафе не знаю.

Саня сказал последнее настолько решительно, что Лёхин понял: продолжать беседу о "Казанове" не стоит.

Впрочем, темы для разговора нашлись не менее интересные для всех троих. А потом пошли в комнату, где Лёхину показали, где как что включается. К своему удивлению, Лёхин, считавший себя в технике дуб дубом, легко сообразил логику работы на "компотере" (вот ведь словечко Елисея пристало!).

9.

Когда ушли Олег и Саня, Лёхин показал "домочадцам", какие интересности оставил им компьютерщик: десяток фильмов, море музыкальных записей и даже записей книг. Но всё затмил пасьянс "паук". Лёхин, хоть ему и показали, и заставили повторить, как раскладываются карты, чувствовал себя ещё неуверенно. И вот уж где призраки оторвались! Так они не орали со времён последнего футбольного матча. Каждый хотел, чтобы Лёхин сделал именно им увиденный ход. С перепугу, что сделает что-то не так, Лёхин забывал, куда нажимать, "мышка" в руке дёргалась, и вместо переноса определённой карты или целой группы в нужное место он просто "ездил" с этими картами по всему экрану. И, если бы не Шишик…

Именно Шишик спас положение. Сначала он метался туда-сюда, помогая хозяину "хватать" карты, перетаскивать их с места на место, выбирать ходы… И, когда Лёхин, под азартными воплями постепенно набухая злостью и обидой ("Мне тоже хочется поиграть!"), готовился взорваться, катавшийся вокруг его руки с "мышкой" Шишик вдруг исчез. И — тишина. Растерявшийся Лёхин застрял, никто их привидений не помнил, как надо искать выбор ходов, откуда берутся новые карты.

— А ща мы его поймаем! — кровожадно прогудел Дормидонт Силыч, оглядывая потолок в поисках неугомонной "помпошки".

Но взгляд Лёхина остановился на панели компьютера, потом за подтверждением метнулся к настенным часам. Восьмой час!

— Елисей, Глеб Семёныч! — обратился он к двоим, не участвовавшим в общем оре. — Компьютер оставляю на вас.

Домовой и призрак кивнули и под изумлённые вопли Касьянушки: "Батюшки, и когда ж вы упомнили дело тако сложно?!" принялись за игру: Елисей пока медленно — осваиваясь с "мышкой" (ему, чуть больше кошки, приходилось нажимать на неё двумя руками), — вывел разложенный пасьянс из тупика под спокойные подсказки бывшего агента.

Когда Лёхин забежал в комнату за мобильником и ключами, присмиревшие Касьянушка и Линь Тай слушали лекцию домового, как же раскладывается пасьянс, а Дормидонт Силыч летал над ними, по-хозяйски уперев кулаки в бока, и степенно предавался воспоминаниям о большой игре в гостиницах и ресторациях, где останавливался в деловых поездках. Негромкий голос домового и важный, рассудительный — призрака звучали мирно и по-домашнему. Лёхин вздохнул, вспоминая недавний ор. Вздох ещё не закончился, а на плечо свалился Шишик и торопливо удрал в карман. Лёхин хотел было погладить карман, но решил, что Шишик прав: лучше не привлекать внимания. А ещё он подумал с благодарностью, что "помпошка" и в самом деле ничего не рассказала домочадцам об Ане.

… Пока шёл из дому, дождь мелко сеял, давая надежду на скорое окончание. Но едва Лёхин вышел из троллейбуса и успел сделать пару шагов, хляби небесные, видимо передохнув, разверзлись с новыми силами, да ещё к ним прибавился ветер. Ветер оказался очень резким и явно не знающим, чего именно хочет: он бросался из стороны в сторону, таща за собой и хлёсткие дождевые волны. В общем, пока Лёхин добрался до газетно-журнального киоска, здесь же, на остановке, он тысячи раз пожалел, что снова надел куртку, а не какой-нибудь скафандр. Но и козырёк киоска не спас: дождь переросший в серьёзный ливень, вознамерился превратить Лёхина в нечто основательно раскисшее от воды.