Кодекс Охотника. Книга II - [3]

— Кхе... — завалился он на пол.

— Еще есть желающие? — осмотрел всех собравшихся.

А желающие были... Неужели их подговорили, чтобы они унизили меня? Они что, за идиота меня держат? Хоть бы личное дело прочитали!

Как глупо, и плевать, что у всех был Дар. Пару минут развлечений, и десять стонущих тел валяются на холодном полу.

Зашибись... И все они владели Даром.

Поскольку место за столом освободилось, я скинул оттуда их пожитки и уселся. Я как бы собираюсь здесь сидеть с комфортом.

Так... Нужно подумать... Что дальше делать? Ну, посадить меня вряд ли смогут. Я этого не боюсь, мне больше не нравится торчать в этом месте, как заключенный.

— Эй, шпана здесь кормят или чай наливают? — спросил лежащих.

Не ответили... Надо было полегче бить. Блин, перестарался... Я добавил специфической энергии, которая лупит по мышцам, и теперь они долго не смогут шевелиться. Я думал, что они окажутся сильнее, и раньше очухаются.

***

Кабинет следователя ГУ полиции Иркутска по делам одарённых Журавлёва В.И.

— Господин Журавлев, я сделал все, как вы и сказали, — отрапортовал молодой сержант.

Журавлев сидел за своим столом, и его до сих пор трясло. Этот ублюдок посмел с ним так себя вести. Простой безродный щенок, которому статус достался просто по факту того, что его родили от грязной кухарки, а иначе и не может быть.

Как бы он хотел оторвать ему голову на месте. Черт... Он был зол... Хотел спровоцировать парня, а вышло наоборот.

Он всю жизнь всего добивался сам, что своей полицейской должности, что ранга ветерана по силе Дара, а к нему приходят такие молокососы и нагло дерзят.

Галактионову предложили нормальный выход из ситуации, всего лишь небольшая служба, и через несколько лет свободен, если не сдохнет в процессе. Всяко лучше, чем мотать срок в тех местах, куда его отправит Журавлев... А он уже постарается отправить надолго, и в такие места, в которых ломают даже самых сильных.

Немного смущал следователя класс Истребителя юнца, причем аж 5-й. В этом случае обязательно вмешается Центр, но его обещали взять на себя его... гхм... временные работодатели.

— Выдал инвентарь сидельцам? — спросил подчиненного Журавлев.

— Так точно! — улыбнулся сержант. — Они еще вчера просили ножички, чтобы яблочки порезать и хлебушек, а еще отвертку... лавку закрутить, а то скрипит.

— Хорошо... Через часов пять приведи его ко мне. Думаю, этого времени будет достаточно. У него не должно быть много сил, он только что закрыл Разлом, — после сказанного махнул рукой, давая понять, чтобы подчиненный вышел.

Журавлев закурил и вздохнул. Сученок знал про его жену. Откуда?

Тяжело вздохнув еще раз, и налив себе холодного чаю, пошел к кителю за кошельком, в котором лежала фотка жены, которая его бросила.

Вот только кошелька он там не нашел.

***

Посидел я, отдохнул немного, и подумал, что здесь не так уж и плохо. Разве что жрать очень хочется.

Пару человек уже оклемались, и теперь пошли в противоположный от меня угол, где и молча сидели.

— Слышь, шпана! — и пофиг, что некоторым здесь было под сорок лет. — За бабки здесь можно еду получше заказать?

Как я понял, это СИЗО, и сидят тут люди, дела которых в процессе, и судя по ним, некоторые здесь сидят не один месяц.

Выпустить их нельзя, а посадить еще не за что.

— Коли есть деньги, то можно и еды найти... — наконец подал один из них голос.

— Отлично! — обрадовался я, и потянулся в карман за деньгами. — Вот вам деньги, закажите еды на все.

Кинул им двести рублей. Не знаю, какая такса здесь, но думаю хватит. Кроме того, это деньги Журавлева, мудака такого.

Конечно, сумма немаленькая, но это участок, а не ресторанный комплекс.

Дальше наблюдал, как они стали стучать мисками по решетке, и только тогда к ним подошел охранник. Они ему что-то нашептали, передав деньги.

А через минут тридцать принесли еду. Причем, это была доставка из нормального ресторана, три пакета.

Я взял себе один, самый увесистый, а остальные передал этим сидельцам, которые зло пыхтели, смотря на меня.

— Пожрите и не смотрите на меня так, — советую им, и сам приступаю к еде. — Сами виноваты, а я вам не терпила, так что, по факту, в эту чепуху вы сами влезли.

Я знал, как говорить с таким контингентом. В прошлой жизни много было таких знакомых, и по прошлой «работе» не раз сталкивался с криминалитетом. А манер там было немного, зато был свой кодекс и жаргон.

Еда помогла им немного прийти в себя, и они уже не смотрели на меня, как на врага. Даже послали парламентера, который попросил прощения, сказав, что их заставили под угрозой физической расправы.

С одной стороны, я их понимаю. Выбора у них немного, может пообещали не сажать за то, что щиманут меня, но не вышло. В таких местах правила всегда одни, и плевать, благородный ты или свинопас. Если есть сила, ты будешь в почете. Но сила должна быть не на словах, а на деле. Я им ее показал, а затем повел себя нормально, не став их унижать, пока они лежали беззащитными.

Жизнь налаживается, что тут сказать, если бы душ принять. Местные сказали, что душ здесь бывает раз в неделю, но так долго засиживаться я не собираюсь. Мысленно даю Шнырьке задание принести мой мобильник, который оставили в камере хранения. Он незаметно принес и положил мне его в карман.