Код Шекспира - [8]

Ворон

М. Т.

Оксфорд

ПВЗ

Дознание

В. А.

Апок.

Ламбет

Гоффман

Герберт

Десять слов. Или названий. Или фраз. Что между ними общего? Если не считать того, что их написал один и тот же человек?

Джейк открыл поисковик «Альта Виста», ввел первое слово и получил множество ссылок, начиная с сайтов, посвященных Эдгару Аллану По и кончая списками фильмов. Он честно проверил все, пытаясь отыскать какой-нибудь намек на то, что могло заинтересовать английского профессора. Однако мысли о Ближнем Востоке бросали пугающую тень на случившееся. Что еще за ворон? Может, это метафора? Или кодовое название чего-то? Или это чей-то псевдоним? Во что же ввязался Льюис?

Чтобы сузить поиск, он исключил статьи по орнитологии, а также фильмы с таким названием. По мере изучения оставшегося материала он заметил, что одно имя повторяется с завидной регулярностью: Роберт Грин.[2] Джейк сделал запрос и решил, что ему удалось кое-что отыскать. Он выяснил, что Роберт Грин был поэтом Елизаветинской эпохи, который написал несколько пьес, а также знаменитый памфлет «Крупица ума, сторицей оплаченная раскаянием». Это, вне всякого сомнения, родная стихия для доктора Льюиса. Джейк слишком устал, чтобы читать дальше, и сделал себе заметку просмотреть статью более внимательно утром. Затем, выйдя из поисковой программы, он разыскал номер телефона Глории Пекхэм, который ему удалось из нее выбить с огромным трудом, и принялся его набирать, забыв, что уже около одиннадцати часов.

— Извините, что беспокою вас, Глория. Имя Роберт Грин вам о чем-нибудь говорит?

Выслушав ее сетования по поводу позднего времени, здоровья, погоды, отсутствия Льюиса и существования в природе Джейка Флеминга, она неохотно сообщила:

— Мне известно, что доктор Льюис много времени проводил за чтением эссе Роберта Грина.

— Зачем? Для своей новой книги?

— Я правда не знаю, сэр.

— А вы не помните какое-нибудь конкретное произведение? Например, «Крупица ума, сторицей оплаченная раскаянием»?

— Не думаю. Хотя теперь, когда вы сказали… Там действительно было что-то про ворона.

— Про ворона? Как в первой строке его списка?

Если у нее и наметился прогресс в понимании иронии с момента их последнего разговора, признаков этого пока еще не было видно.

— Совершенно верно. Мне кажется, он был очень взволнован чем-то, имеющим отношение к ворону.

— Как вы думаете, это может быть как-то связано с доктором Бальсаваром?

— С кем?

— Я говорю о профессоре из Африки или с Ближнего Востока. О том, чью визитку вы нашли и кто иногда заходил в офис профессора.

— Чаще, чем просто иногда, должна вам сказать. Но я с ним никогда не разговаривала, поскольку он иностранец и все такое.

— Ясно. — Чтобы сменить тему, Джейк сказал: — Мне кажется, вы говорили, что время от времени забирали для доктора Льюиса книги?

— Забирала.

— Вы не могли бы сказать, какой книжный магазин он предпочитает?

— Ну, полагаю, большого вреда не будет, если я отвечу на ваш вопрос. Больше всего он любил магазин старых книг на Чаринг-Кросс-роуд.

Глория не смогла вспомнить точный адрес, но зато знала название: «Генри Блоджетт, продавец книг». Джейк обратил внимание на то, что она впервые заговорила о Льюисе в прошедшем времени. Интересно — почему?

На следующее утро, как только начался рабочий день, Джейк набрал номер доктора Бальсавара. Ответивший ему человек разговаривал довольно грубо, а по его акценту Джейк предположил, что он либо из Южной Азии, либо из Индии, либо из Пакистана.

— Да, в чем дело?

— Доктор Бальсавар?

— Кто это?

В его голосе прозвучал страх, или Джейку так только показалось?

— Меня зовут Джейк Флеминг. Я репортер из Америки, «Сан-Франциско трибьюн».

— Что вам нужно? Я очень занят.

— Я хотел узнать, не могу ли я поговорить с вами об одном из ваших университетских коллег, докторе Десмонде Льюисе? Вы его знаете?

— Почему вы спрашиваете?

— Понимаете, складывается впечатление, что он исчез, и я подумал, что вам может быть что-нибудь известно.

Собеседник Джейка быстро втянул в себя воздух.

— Сожалею, но мне нечего вам сказать, — ответил он и повесил трубку.

Глава 4

Мое все — ваше, ваше же — мое…

У. Шекспир. Мера за меру

(Перевод М. Зенкевича)

Лондон, конец октября

Книжный магазин расположился в старом доме на Чаринг-Кросс-роуд, к северу от Академии Святого Мартина в Полях. Вдоль стен и посередине стояли высокие стеллажи, забитые книгами, переплетенными в кожу и ткань. Создавалось впечатление, что эта лавка такая же древняя, как сам Лондон. Явно повидавший немало на своем веку владелец тоже, казалось, пришел в наше время из прошлого: лысый, толстенький, с хитринкой в глазах, прячущихся за стеклами очков и как бы намекающих на то, что их владелец хранит множество тайн и обладает поразительными знаниями.

— Насколько мне стало известно, одним из ваших постоянных покупателей был университетский профессор Десмонд Льюис, — начал Джейк.

— Да, конечно, доктор Льюис. Один из моих лучших покупателей. А вы кто?

— На самом деле я журналист. И его друг.

Кустистые брови поползли вверх, что потребовало от их обладателя определенных усилий.

— Понятно. Представитель четвертого сословия.[3]

— Меня зовут Флеминг. Джейк Флеминг, «Сан-Франциско трибьюн».