Код Ореста - [59]

Когда закончился последний урок, я постаралась задержаться в классе как можно дольше. Общаться с Орестом по-прежнему не хотелось – стоило мне подумать о знаке Оракула у него на руке, как у меня по всему телу начинали бегать мурашки. Поэтому я надеялась, что Орест уйдет раньше меня.

Папа сказал, что отправится с Моной собирать дубовые листья и вернется только вечером. Мама была на другом конце Земли. Виолончель, мой верный друг, казалась не совсем моей, к тому же и концерт уже прошел.

Я не знала, куда мне деваться, когда учительница заперла класс и ушла. Так много всего еще предстояло сделать с загадками, с письмами. Но теперь мне не с кем поделиться новыми сведениями. Например, тем, что Аксель – дальний родственник Анте. Или что Сильвия – толстый мопс. Мне очень не хватало Ореста. Но встречаться с ним не было абсолютно никакого желания.

Когда я вышла на школьный двор, на душе у меня полегчало: стоял теплый солнечный день, такой весенний, что всё буквально пело. Я решила пойти по обычной тропинке, но не в сторону дома, а в обратном направлении, в лес. Мне хотелось спрятаться среди деревьев, в тишине, остаться наедине со своими мыслями. Тропинка вилась огибая лиственные деревья. Никакой хвои и елок, только светло-зеленые листья, сквозь которые просвечивает солнце, образуют желто- зеленое марево между стволами и над тропинкой. Ручеек журчит, перекатываясь по камешкам, словно стремясь куда-то вперед – как всё живое весной, как я сама… Только я не знаю, к чему стремлюсь, а просто чувствую, что мне чего-то не хватает.

Пройдя некоторое время по тропинке и зайдя глубже в лес, где ручеек немного успокоился, я заметила, что всё как-то изменилось. Чириканье птиц стихло. Я остановилась.

Вдоль тропинки лежало поваленное дерево с зеленым стволом, поросшим мхом. Рядом находилась плоская каменная плита, странным образом показавшаяся мне знакомой. Наклонившись, я провела ладонью по нагретому солнцем камню. Тут я заметила яблоню – маленькие бледно-розовые бутончики на черных узловатых ветвях. Сама того не осознавая, я прошла весь путь до могильного камня, который мы с Санной обнаружили на соревнованиях по ориентированию. Могилка собаки по кличке Сильвия. Теперь у меня не возникло такого жуткого чувства. Наоборот, мне показалось, что это так красиво – быть похороненным в лесу. Если ты собака.

Я села на ствол дерева, спиной к ручью, лицом к могильному камню. Солнце согревало мне затылок и спину. Внезапно меня разморило. Я закрыла глаза, ощущая под ладонями шершавый, нагретый солнцем ствол. Ручеек тихо журчал у меня за спиной.

Ни о чём конкретном я не думала, так что даже не знаю, как долго так просидела.

Но внезапно солнце перестало меня согревать. Волоски у меня на руках встали дыбом. Я почувствовала присутствие другого человека!

Когда я открыла глаза, Орест сидел на дереве рядом со мной. Я вздрогнула и, скорее всего, свалилась бы в ручей, если бы Орест резким движением не схватил меня за руку.

– Что ты здесь делаешь? – заорала я и оттолкнула его руку, вскочив со ствола. Сердце у меня билось так отчаянно, что казалось, это заметно сквозь свитер.

– У меня к тебе тот же вопрос. А ты что здесь делаешь? – крикнул он в ответ.

– Ничего, – буркнула я и отвернулась.

Мы помолчали, понимая, что надо начать с начала – всё пошло наперекосяк.

Я покосилась на Ореста. Солнечный свет, просачивающийся сквозь листву, освещал его лицо. Теперь он не выглядел как Орест-ботаник с портфелем и в свитере с катышками. Он казался совсем другим. С глазами черными как ночь, горевшими на белом лице, Ореста было не отличить от эльфа – как и его маму.

Мне вспомнились слова из письма Акселя: «…ее удивительно светлая фигура». Может быть, в поисках своей Сильвии Аксель прошел по той же тропинке, что и я?

– Я просто вышла прогуляться, – ответила я. – Мы с Санной нашли это место на ориентировании.

Сама не знаю, как мне это удалось, но мой голос прозвучал почти буднично.

– Но ведь здесь нет контрольного пункта? – удивился Орест.

«Вот именно, я заметила, – подумала я. – В соревнованиях на местности я никогда не блистала».

– Почему ты не хочешь со мной разговаривать? – спросил Орест. Тонкие намеки – не его тема.

– А почему ты меня преследуешь? – спросила я.

– В смысле? – спросил он. – Что ты имеешь в виду?

Он шагнул ко мне, и я невольно попятилась.

– Ты преследуешь меня, – вырвалось у меня. – И еще я видела, как ты тайно бродишь вокруг нашего дома поздно вечером, и…

Мой взгляд упал на его руку – этого невозможно было избежать. Орест схватился за левую руку ладонью правой руки, словно знак жег его под рубашкой.

– Я знаю, кто ты! – выкрикнула я, отступая назад.

Вы себе представить не можете, как рассвирепел Орест. Он словно вырос у меня на глазах. И не только он увеличился – всё вокруг стало больше: звук ручейка, ветви яблони, и даже сам камень словно поднялся мне навстречу из земли.

– Ты ни-че-го не знаешь! – прорычал Орест.

Тут я развернулась и кинулась прочь.

Убежать от Ореста – невозможно. Но я всё же побежала. Рванула изо всех сил.

Когда я пришла домой, папа еще не вернулся. Мама, разумеется, всё еще сидела в своей Японии. А виолончель молча стояла у стены, отвернувшись от меня. Я осталась совершенно одна, а в кухне было так пусто, что я спряталась в своей комнате и закрыла дверь.