Код Ореста - [20]

– Ну тогда ладно, – ответил папа, ничего не заподозрив. Он не очень-то в курсе, чем мы занимаемся в школе, – легко поверил, что в шестом классе делают проекты о поездах. – Но, может быть, покатаемся на велосипедах в другой день? Вместе, только ты и я.

При этом он не смотрел на меня, а трогал руками листья цветка здоровья, подаренного мамой Ореста и теперь стоявшего на подоконнике.

Папа – на велосипеде? Трудно даже представить. Я набила полный рот хлопьями и йогуртом, чтобы мне не пришлось отвечать.

Незадолго до половины пятого я уже стояла на развороте в конце улицы со своим велосипедом, когда увидела, что Орест спускается по дорожке от дома Росенов. Почему-то я ожидала, что у него будет ретровелосипед. Один из таких, на которых ездили во времена, когда прикручивать коричневый портфель на багажник было в порядке вещей. А может, и совсем старинный, с передним колесом метра два в диаметре.

Но велосипед у Ореста оказался самый обычный. Не новый, но и не ретро. Со многими передачами.

– Ну что, поехали, – сказал он и понесся вниз по Альмекэррсвеген.

У меня возникло ощущение, что он вообще не тормозил, а дорога у нас довольно круто спускается от домов к скоростной трассе. Я неслась за ним так быстро, как могла, но всё же мне приходилось слегка притормаживать… Особенно перед магазином, где я чуть не наехала на трех мужчин в оранжевых куртках, орудовавших асфальтодробилкой. Ореста я догнала далеко внизу. Он поджидал меня на перекрестке рядом с кольцевой развязкой.

Он ничего не сказал, однако на этот раз в этом не было ничего странного. Потому что здесь никто не сможет разговаривать – все звуки тонут в шуме от скоростной трассы.

Кстати, я совсем забыла упомянуть о трассе. Рассказывала только о дубовых рощах и дубравнице – наверное, вы подумали, что мы живем в деревне? Если посмотреть на фотографии Лерума в интернете, то там только радующие глаз виды: леса, озера, уютные домики и река Сэвеон. Но это только потому, что ни у кого до сих пор не возникло желания сфотографировать трассу и железную дорогу, которые проходят через все эти красоты, между нашей улицей и озером. Однако их слышно из любой точки Лерума. Словно шум моря.

Хотя в том месте, где меня поджидал Орест, – у развязки – звуки не очень похожи на шум моря, здесь трасса гудит так громко, что не слышно вообще ничего. Так что мы с Орестом только посмотрели друг на друга, перевезли велосипеды через переход и со всей скоростью понеслись в туннель, проходящий под дорогой и железнодорожными рельсами.

Странное дело: есть вещи, которые ты видишь и всё же не замечаешь. Сколько раз мне доводилось бывать на станции Лерума, я давно сбилась со счета, однако никогда раньше я не ВИДЕЛА здание станции по- настоящему.

Строго говоря, оно имело весьма унылый вид.

Представьте себе старый красный кирпичный дом. Задумывался он явно с размахом – огромные ворота посередине и симметричные ряды окон по сторонам. Вообразите, что вы собираетесь куда-то поехать и заходите в эти массивные ворота – а там внутри вместительный старинный зал ожидания. Примерно как в Гётеборге, только поменьше.

Но в нынешние времена станция не используется как зал ожидания. Большие ворота заперты, а часть здания занял ресторан.

В ожидании поезда приходится довольствоваться уродливой маленькой будочкой, построенной неподалеку. В ней пассажиры стоят и мерзнут под прикрытием пластиковых стен – как рыбки в холодном аквариуме.

Над наглухо задраенными дверями станционного здания сохранились фонари с черными чугунными витыми держателями. На одном из них неподвижно восседала ворона.

– Послушай, – снова сказал Орест. – Чем мы занимаемся? Думаешь, это удачная идея? С 1892 года здание наверняка не раз реставрировали. Если здесь и была какая-то подсказка, то от нее давно не осталось следов.

В его словах была доля правды. С 1892 года здание перестраивали как минимум один раз. Информация об этом есть в интернете. Однако я всё же надеялась, что тайна, за которой мы охотимся, каким-то образом сохранилась.

Я взглянула на ворону, сидящую на фонаре. Может быть, она мне поможет? Если помог глухарь, так и ворона может! Но она даже глазом не моргнула – сидела так неподвижно, словно была чучелом. Хотя в этом случае она, конечно, давно упала бы.

– Попробуем разгадать загадку, – предложила я и стала читать вслух:

Новое здание у блестящей дороги. Найди горизонтальный ряд.

Три по одному, два из трех.

Третья единица тебе нужна.

Не пятая, не седьмая,

но та следующая, которую ты знаешь.

– Тут какая-то ошибка, – сказала я. – Раз, два, три, пять и семь – а где же четверка и шестерка?

Что-то промелькнуло в глазах Ореста – словно во тьме зажглась звездочка.

– Это простые числа, – ответил он. – Один, два, три, пять и семь. Следующее простое число – одиннадцать.

Как же я сама не догадалась?

Простые числа – те, которые делятся без остатка только на себя. На самом деле это не так часто пригождается, но всякие супергении в математике, типа Ореста или моей мамы, конечно же, знают об этом.

– «Три по одному, два из трех. Третья единица тебе нужна», – прочла я стишок с таким сильным ударением на слове «нужна», что полуживая ворона поднялась в воздух и полетела в сторону железнодорожных путей. – Начнем с другой стороны здания, – решила я.