Код креативности. Как искусственный интеллект учится писать, рисовать и думать - [113]
Нынешнее стремление человека к созданию алгоритмического творчества по большей части происходит не из желания расширить возможности художественного творчества, а из желания пополнить банковские счета компаний. Искусственный интеллект сейчас в большой моде. Слишком многие инициативы провозглашаются проектами в области развития искусственного интеллекта, тогда как на самом деле речь идет всего лишь о применении статистических методов и анализа данных. Если на грани тысячелетий любая компания, стремившаяся к успеху, добавляла в конце своего названия «.com», то теперь компании, не желая оказаться в числе отстающих, вешают где попало ярлыки AI или Deep.
Компании с удовольствием убедили бы публику в том, что искусственный интеллект – штука настолько замечательная, что может самостоятельно писать статьи, сочинять музыку, писать картины, как Рембрандт. Все это помогает убедить клиентов, что имеющиеся модели искусственного интеллекта способны преобразовать и их предприятия, если только они согласятся вложить в них деньги. Но если отвлечься от этой шумихи, можно увидеть, что движущей силой этой революции по-прежнему остается человеческий код.
Интересно взглянуть на корни нашей одержимости творчеством. На самом деле толкование слова «творчество» как «создание чего-то нового, имеющего ценность» характерно для капитализма XX века[128]. Оно происходит из мотивационных книг, которые писал в 1940-х годах рекламист Алекс Осборн. Его книги – например «Ваша творческая сила» (Your Creative Power) или «Мозговой штурм» (Brainstorming) – были направлены на реализацию творческого потенциала отдельных людей и организаций. Но до появления этого довольно меркантильного стремления к ценной новизне творческая деятельность считалась средством выражения попыток человека разобраться в своем существовании в нашем мире.
Мы можем продолжать автоматическое существование, не предпринимая никаких действий в этом мире, или же решить вырваться из этих рамок, чтобы понять свое место в нем. Как говорит в эссе «К теории творчества» (Towards a Theory of Creativity) психолог Карл Роджерс, это «…я имею в виду… стремление к развитию, расширению, совершенствованию, зрелости, тенденцию к выражению и проявлению всех способностей организма и личности…»[129]. Творчество – тот способ, которым человек подтверждает, что он – не машина. Хотя нынешний искусственный интеллект еще далеко не способен на творчество, сравнимое с человеческим, он играет свою роль в развитии нашего творчества. Как ни странно, в конце концов он, может быть, даже поможет человеку вести себя менее механистически, даст нам ту творческую искру, которой так часто недостает в повседневной жизни.
Я думаю, что в конечном счете все сводится к слову «личность» из анализа Роджерса. На мой взгляд, человеческое творчество неразрывно связано с сознанием. Не думаю, что без концепции сознания можно понять, почему мы способны к творчеству. Хотя установить, так ли это, невозможно, я подозреваю, что они возникли у нашего вида одновременно. С осознанием нашего внутреннего мира появилось и стремление познать себя и поделиться этим знанием с другими, не имеющими прямого доступа к личности организма, испытывающего творческий порыв. Бразильский писатель Пауло Коэльо считает, что это стремление – часть того, что означает быть человеком: «Писать – значит делиться. Желание делиться – мыслями, идеями, мнениями – это часть человеческого состояния». А вот Джексон Поллок: «Живопись есть открытие самого себя. Любой хороший художник пишет то, что есть он сам». Одна из проблем сознания состоит в том, что я не могу почувствовать, что значит быть вами. Похожа ли ваша боль на мою? Совпадает ли то упоение, которое вы ощущаете в момент величайшей радости, с тем, что чувствую я? На эти вопросы наука не сможет ответить никогда. Рассказ или картина могут дать представление о нашем эмоциональном состоянии лучше, чем любая фМРТ. Возможно, именно произведения изобразительного искусства, музыки и литературы, которые мы создаем, лучше всего исследовать, чтобы узнать, что означает быть человеком, наделенным сознанием и эмоциями.
«Величайшее благодеяние, за которое мы должны быть признательны художнику, будь то живописец, поэт или романист, – это распространение наших симпатий… Искусство ближе всего к жизни; это способ усиления переживания и распространения наших контактов с такими же людьми за пределы нашей личной участи», – утверждала писательница Джордж Элиот[130].
Также чрезвычайно важна политическая роль искусства в организации связей индивидуума с коллективом. Искусство часто бывает связано с желанием изменить текущее положение вещей: освободить человечество от подчинения существующим правилам, создать лучший – или, может быть, всего лишь другой – мир для рода человеческого. Именно такие побуждения, несомненно, двигали Джорджем Оруэллом: «Когда я сажусь писать книгу, я не говорю себе: “Сейчас я создам произведение искусства”. Я пишу ее потому, что хочу разоблачить какую-то ложь, привлечь внимание к какому-то факту, и прежде всего меня заботит, чтобы меня услышали». Зэди Смит считает, что у ее сочинительства есть политическая мотивация: «Литература – мой способ выразить – и тем самым отбросить – все наши многочисленные и разнообразные заблуждения».
«Хотя эта книга посвящена тому, чего мы знать не можем, также очень важно понять, что мы знаем. В этом путешествии к пределам знаний мы пройдем через области, уже нанесенные учеными на карты, до самых пределов последних на сегодняшний день достижений науки. В пути мы будем задерживаться, чтобы рассмотреть те моменты, когда ученые считали, что зашли в тупик и дальнейшее продвижение вперед невозможно, но следующее поколение исследователей находило иные пути. Это позволит нам по-новому взглянуть на то, что мы сегодня можем считать непознаваемым.
Принято считать, что залог успеха – упорный труд. Но подлинный успех приносит вовсе не он – его приносят шорткаты: более короткие и вместе с тем более легкие, более быстрые и более удобные пути решения той или иной задачи. Благодаря таким рациональным путям мы добиваемся выдающихся результатов. А по словам одного из величайших в мире математиков Маркуса дю Сотоя, математика – самое настоящее искусство шортката и лучшее средство экономии времени. Каждый из нас может сделать свою жизнь комфортнее при помощи нескольких шорткатов. «У вас есть выбор.
«Умение математиков заглядывать в будущее наделило тех, кто понимает язык чисел, огромным могуществом. От астрономов древних времен, способных предсказать движения планет в ночном небе, до сегодняшних управляющих хедж-фондами, прогнозирующих изменения цен на фондовом рынке, – все они использовали математику, чтобы постичь будущее. Сила математики в том, что она может гарантировать стопроцентную уверенность в свойствах мира». Маркус дю Сотой Профессор математики Оксфордского университета, заведующий кафедрой Симони, сменивший на этой должности Ричарда Докинза, Маркус дю Сотой приглашает вас в незабываемое путешествие по необычным и удивительным областям науки, лежащей в основе каждого аспекта нашей жизни. В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.
Это история об Уильяме Перкине, который случайно изобрел пурпурный цвет. И навсегда изменил мир вокруг себя. До 1856 года красители были исключительно натуральными – их получали из насекомых, моллюсков, корней и листьев, а искусственное окрашивание было кропотливым и дорогим. Но в 1856 году все изменилось. Английский химик, работая над лекарством от малярии в своей домашней лаборатории, случайно открыл способ массового производства красителей на фабриках. Этот эксперимент – или даже ошибка – произвел революцию в моде, химии и промышленности. Эта книга – удивительный рассказ о том, как иногда даже самая маленькая вещь может менять и иметь такое продолжительное и важное воздействие. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В книге собраны воспоминания участников Отечественной войны 1812 года и заграничного похода российской армии, окончившегося торжественным вступлением в Париж в 1814 году. Эти свидетельства, принадлежащие самым разным людям — офицерам и солдатам, священнослужителям и дворянам, купцам и городским обывателям, иностранцам на русской службе, прислуге и крепостным крестьянам, — либо никогда прежде не публиковались, либо, помещенные в периодической печати, оказались вне поля зрения историков. Лишь теперь, спустя двести лет после Отечественной войны 1812 года, они занимают свое место в истории победы русского народа над наполеоновским нашествием.
100-летие спустя после окончания Первой мировой войны и начала становления Версальской системы предыстория и история этих событий требуют дальнейшего исследования. Тема книги актуальна и в связи с территориальными изменениями в Центрально-Восточной Европе (ЦВЕ) в конце ХХ века. Многие сегодняшние проблемы берут начало в геополитической трансформации региона в ходе Первой мировой войны и после ее окончания. Концептуальной новизной работы является попытка проследить возвращение имперской составляющей во внешнюю политику России.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.