Koch Industries. «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке - [18]

Выстраивая новую компанию, Чарльз Кох полагался на поддержку таких людей, как Варнер. Однако некоторые важные шаги он сделал самостоятельно. Кох сосредоточился на изучении того, что движет людьми, и подошел к вопросу как инженер, пытаясь найти выраженные закономерности. Он знал, что существуют законы, определяющие то, что происходит в физическом мире, законы, хорошо понятные физикам и химикам.

Онсчитал, что должны быть похожие законы, определяющие состояние дел в мире людей.

«Материальный мир — упорядоченный мир [83]. Он живет по определенным законам. Вот я и подумал: “То же самое должно быть верно и в отношении того, как люди могут лучше жить и работать вместе”, — вспоминает Кох.

— Поэтому я начал читать все, что мог, имеющее отношение к этому вопросу».

Кох изучал работы Карла Маркса [84] и других социалистических мыслителей. Он читал книги по истории, экономике, философии и психологии. Но несмотря на обширные поиски, кажется, его заключения были основаны на небольшом фрагменте идеологии, усвоенной еще в детстве. В те годы отец Коха развлекал Чарльза и его братьев страшными историями о его пребывании в Советском Союзе, где он помогал сталинскому правительству строить нефтеперерабатывающие заводы.

Детям навсегда запомнились рассказы отца о вреде государства и слишком большом напряжении, которое, похоже, возникает при его вмешательстве в деятельность свободных людей.

Чарльз Кох восхищался идеями таких экономистов и философов, как Людвиг фон Мизес и Фридрих Хайек, двое австрийских ученых, большая часть смыслообразующих работ которых появилась в 1930-х и 1940-х гг. Позже Чарльза Коха называли либертарианцем или консерватором.

Но это были не совсем точные определения, и они не отражали его мировоззрение по-настоящему. Больше всего он был близок к экономистам австрийской школы и «классическому либерализму», как он любил называть их учение. Хайек, в частности, предложил радикальную концепцию капитализма и той роли, которую рынок должен играть в обществе, а его мировоззрение заметно повлияло и на Чарльза Коха.

По мнению Хайека [85], даже когда государство руководствуется благими намерениями, его действия ведут к намного большим человеческим страданиям, чем проблемы, связанные с работой свободного рынка, которые государство стремится решить. Самым известным примером, приведенным Хайеком, была политика контроля за арендной платой, которая широко проводилась в его родной Вене. Политики ограничивали цены на аренду, чтобы помочь людям, которые снимают дома и квартиры.

Но Хайек составил длинный список непредусмотренных последствий. Из-за системы контроля арендодателям стало невыгодно реинвестировать полученные денежные средства, например, в невыгодное для аренды жилье, поэтому эти квартиры приходили в запустение. Поскольку стимулов для строительства новых многоквартирных домов не было, постоянной становилась нехватка жилья. Большие семьи вынуждены были оставаться в маленьких квартирах, потому что не могли позволить себе выехать из жилища с фиксированной арендной платой. По словам Хайека, это доказывало простую идею: если перерезать только одну нить в гобелене свободного рынка, даже желая помочь людям, распускаются все части ткани.

Говоря о возможностях рынка, свободного от ограничений, Хайек словно проповедовал религию. Он верил, что рынок более важен и более полезен, чем даже собственно институт демократии. Свободный рынок мог стать посредником в исполнении желаний любого человека на земле. Когда люди выходят на рынок, их cпрос немедленно определяет цену того, что они хотят. Рынок также устанавливает цену на вещи, которые они могут предложить (например, свою рабочую силу). Эти цены не устанавливаются и не фиксируются королями. Вместо этого они возникают в процессе взаимодействия спроса и предложения. Цены на свободном рынке являются самой честной оценкой реальности, на которую когда-либо могли рассчитывать люди. Правительство, с другой стороны, никогда не сможет стать настоящим посредником между всеми конкурирующими потребностями людей.

Невозможно прийти к консенсусу, который устроит каждого члена большого сообщества и который правительство затем закрепит с помощью законов. Законы и нормативные акты были неэффективными инструментами решения проблем реального мира, потому что этот мир постоянно менялся. Законы были статичны, а мир подвижен. Хайек полагал, что только рынок способен реагировать на эти быстрые изменения.

И если свободные рынки были религией Хайека, то предприниматели были ее святыми. В них он видел источник жизненной энергии для адаптации и эффективности. Именно они замечают новые способы действия. Именно они создают новые продукты, новые технологии, устанавливают новые порядки, когда прежние устаревают.

Чарльз Кох тоже верил в эти идеи. С самых первых дней Koch Industries он стремился укомплектовать штат предприимчивыми людьми, сотрудниками, которые будут внимательны к происходящему, смогут постоянно учиться и распознавать на горизонте новые возможности, прежде чем другие увидят их. Вот почему одной из первых и самых важных задач, которые решали Чарльз Кох и Стерлинг Варнер, был найм в компанию новых сотрудников, так называемой «свежей крови».