Коббл Хилл - [11]

Шай задумалась, сам ли он подстригает усы или еженедельно посещает барбера.

– Это отличная цитата, – сказал он. – Вспомните ее в День святого Валентина.

– Я не могу жить ни без тебя, ни с тобой[16], – перевела Шай. Ее долговязое хрупкое тело дрожало от усилий, которые требовались, чтобы сохранить безразличный взгляд и ровное звучание голоса.

– Да! – мистер Стреко улыбнулся ей, показав ровные перламутровые зубы. Его идеально загнутые черные ресницы чуть дрогнули. Стрела любви пронзила ее сердце, едва не сбив ее со стула. – На завтра переведите следующие четыре строчки. Старайтесь использовать сердце и разум, а не словари. Помните, что это поэзия, а ей больше свойственна логика эмоций, но не рассудка.

Ни один другой учитель не говорил ничего подобного. Никто этого не делал. Она могла слушать его часами, но урок закончился, и остальные школьники уже собирали свои вещи. Шай медленно складывала книги в рюкзак. Она собиралась проследить за мистером Стреко и посмотреть, чем он занимается в обеденный перерыв…если, конечно, она придумает, как сделать это незаметно. И еще она хотела убраться к черту из этого здания, чтобы не встретиться с мамой.

Встреча родителей с директором и учителями должна была состояться только через пятнадцать минут, но Шай уже слышала, как голос матери эхом разносится по коридору. И слова были знакомые – это же самое она вчера говорила отцу. Шай подслушала их вчера вечером, когда чистила зубы: «Чем, интересно знать, она занимается весь день? Другие девушки играют в командах или ходят на уроки танцев. Она же ничем не интересуется и ни с кем не общается. Я не знаю точно, что это значит, но разве в этом возрасте не ходят на тусовки? Она ест только хлеб и пьет только колу. Я целый день пыталась питаться так же, как она, и мне стало так плохо, что пришлось прилечь. Она такая худенькая. Я просто хочу, чтобы у нее были свои интересы».

Шай не то чтобы ненавидела свою мать. Она ненавидела, когда та вмешивалась, осуждала, присваивала себе ее жизнь. Как будто была настолько неуверена в себе, что оценки ее дочери, ее поведение, внешность, ее друзья – все это было в первую очередь способом показать, что Венди хорошая мать. Почему ее это так волновало? Подобное поведение невероятно раздражало.

Мистер Стреко прошел по коридору, а затем скрылся в кабинете латыни. Шай уже собиралась пересмотреть свои планы, когда он снова появился в зеленом жилете и круглых зеркальных солнцезащитных очках. Учитель собирался уходить.

Шай шла за ним по Корт-стрит, с легкостью оставаясь незамеченной. Мистер Стреко остановился у входа в кофейню Starbucks, но там была очередь. Притормозил у пиццерии, где также была очередь, но потом посмотрел на часы и вновь зашагал по улице. Он дошел до Атлантик-авеню и остановился у светофора, дожидаясь зеленого. Школьникам разрешалось выходить в обеденное время, но Шай никогда не заходила так далеко. Обычно она выпивала свою колу в одиночестве на ступеньках недалеко от школы. Мистер Стреко шел в направлении Коббл-Хилл, в ту сторону, где жили Шай и ее родители.

Сразу за магазином Trader Joe’s мистер Стреко повернул, открыл дверь и зашел внутрь. Это был Chipotle – мексиканский ресторан быстрого питания. Шай никогда не была там. Может, стоит войти и рискнуть пообщаться с ним с глазу на глаз? Будет ли он обращаться к ней на латыни, как иногда делал в классе? «Salve[17], Шай Кларк».

А о чем они будут говорить? О поэзии? О логике эмоций?

Шай не смогла зайти внутрь. Вместо этого она забежала в магазин Trader Joe’s, чтобы купить половинку багета и банку колы, или что там продавалось вместо этого.

В огромном магазине было многолюдно: очередь оказалась даже длиннее, чем в Starbucks. Шай достала телефон, чтобы проверить время. Как раз сейчас ее мать разговаривает с учителями. После обеда у Шай должны быть история Америки, алгебра и физика – все самые нелюбимые предметы. И учителя наверняка не оставят ее в покое на задней парте, особенно теперь, когда ее мать рассказала им, насколько дочь умна и как растрачивает свой потенциал. Нет, с занятиями на сегодня покончено, решила она. В любом случае Шай уже почти дома. Она положила багет на место и выбежала на улицу.

– Salve, Шай Кларк, – поприветствовал ее мистер Стреко, сжимая в руке пакет с едой из Chipotle, – вышла пообедать?

– Гм, – Шай подняла руку в знак приветствия. – Salve, мистер Стреко. – «Покажи мне свои татуировки. Забери меня отсюда. Я не могу жить ни с тобой, ни без тебя».

Он слегка улыбнулся в ответ. За пределами школы он внезапно показался ей очень молодым и модным. Возможно, он играл на гитаре, занимался серфингом и ел в этих уличных поп-ап ресторанах[18], расположенных рядом с каналом Гованус[19], с нелепыми названиями вроде «Хрюшкина Вечеринка» или «Коровий Городок». У него наверняка была подружка – красивая двадцатитрехлетняя девушка с идеальным телом и потрясающими волосами, пирсингом во всех нужных местах, а татуировок у нее было еще больше, чем у мистера Стреко.

– Хочешь, вернемся в школу вместе? – предложил он.

Шай покачала головой:

– Вообще-то я иду домой. Я… гм… не очень хорошо себя чувствую.