«Княжна Тараканова» от Радзинского - [11]
И еще один момент. Незадолго до переворота 1762 г. Алексей Орлов стал одним из членов мистического кружка графа Сен-Жермена, посещавшего тогда Россию. Не будем сейчас разбирать вопрос, хорошее или плохое влияние оказал Сен-Жермен на Алексея, скажем только, что для молодого гвардейца посещение мистика не было салонной игрой, через 12 лет после этих событий, встречаясь с графом, он называл его своим «другом» и «отцом». На долгие годы Алексей остался последователем духовного учения Сен-Жермена, а для этого требовался достаточно высокий интеллектуальный уровень.
Словом, «другие люди», о чем мы и предупреждали читателя.
Самой тяжелым обвинением, которое всегда лежало на А. Г. Орлове, было обвинение в убийстве Петра III. А между тем ни каких доказательств его вины нет. 200 лет историки не критично использовали в качестве основной улики письма Алексея Григорьевича из Ропши, куда он конвоировал свергнутого императора. Часть из них сохранилась в подлинниках, а знаменитое роковое письмо, содержащее признание Алексея в убийстве — в копии. Текст его был скопирован гр. Ф. В. Ростопчиным, когда Павел I, разбирал бумаги покойной матери, подлинник же император бросил в огонь. Очень сомнительный способ появления для исторического источника. В таких обстоятельствах возникает вопрос не только о достоверности сообщенных в письме сведений, но и о подлинности подобного документа вообще. А был ли мальчик?
Ряд источниковедческих разысканий привели современных историков к неожиданным выводам: В. А. Плугин — к смерти Петра III причастны совсем другие лица, в частности Г. Н. Теплов и А. М. Шванвич; О. А. Иванов — роковая записка не принадлежит перу А. Г. Орлова; А. Б. Каменский — несчастный император вполне мог умереть от геморроидальных колик, которые резко обостряются на нервной почве — а уж нервный стресс у свергнутого государя был на лицо.
Если согласиться с последней версией, то придется признать, что в Манифесте Екатерины II о смерти Петра III была написана правда. Правда, в которую никто не хотел поверить. Поэтому Панины, зная все детали дела, первыми ловко сыграли на общественном настроении и обвинили Орловых, а Алексей, прекрасно, понимая, что ни одному оправданию не поверят, и пятно в любом случае падет на императрицу, молчаливо принял вину на себя. Он позволил шептаться за своей спиной, не опровергал ни единого слова, лишь бы ее имя осталось чистым.
Почему? Чем можно объяснить подобный шаг? Выгодой, желанием оказать государыне услугу, чтоб потом заставить подороже заплати за не нее? Не слишком ли велика цена? Зная логику развития образа у Радзинского, можно с уверенностью сказать, что наш автор объяснил бы все нравственным холопством Алексея. Тем извращенным чувством преданности, которое заставляет раба брать на себя вину господина и молчать под пыткой. Но есть и другое объяснение поступка Орлова — любовь, простая человеческая любовь. Об этом свидетельствует многое и в первую очередь то искреннее обожание, с каким он всю жизнь — и на службе и в отставке — относился к Екатерине II. Такое чувство делает честь любому человеку, тем более что Алесей испытал и сохранил его без надежды на взаимность.
Что же нам предлагает Радзинский? Старую избитую историю об убийстве Петра III кучей перепивших офицеров-охранников во главе с Алексеем, который перед этим еще и издевается над несчастным, шутит с ним, не пускает погулять, а потом убивает: «Упал канделябр… темнота в спальне… яростная возня… и жалкий слабый крик…
— Горло, горло, — хрипит в темноте Орлов.
— Кончай ублюдка, — пьяно ярится чей-то голос.
И тонкий, задыхающийся вопль. И тишина…» (так и хочется добавить: «И мертвые с косами стоят…»)
И темнота, и спальня, и сам факт удушения несколько из другой оперы, о другом русском царе, сыне Петра III — Павле I.
Позднее, в тексте появляется и роковая записка, естественно без упоминания о подлинности. А пока умирающий старик Алексей Орлов кается перед убитым им императором и вспоминает как Павел заставил его участвовать в почетном перезахоронении Петра III и нести корону: «И я понес… Он думал, — шептал старик, — я со страху… Потому что холоп… А я… как покаяние… — Он задумался и прошептал: — А может потому, что холоп?»
Оставим пока в стороне вопрос о «холопстве» Алексея Орлова. Обещаем читателям позднее спеть по этому поводу целую «сагу». А пока мимоходом отметим пристрастное доверие Радзинского к версии о том, что Павел I не был сыном Петра III. Сами Романовы относились к этой легенде с большим юмором. Есть мемуарная запись о том, как Александр III, узнав о ней, перекрестился: «Слава богу, мы русские!» А услышав от историков опровержение, снова перекрестился: «Слава богу, мы законные!» Но дело не в исторических анекдотах, а в том, что и облик, и характер и жуткая судьба дух императоров — Петра III и Павла I — на редкость похожи. «Записки» же Екатерины II, в которых многие ищут подтверждения незаконнорожденности Павла, при внимательном чтении оставляют разочаровывающий ответ на этот вопрос: Павел — сын Петра III.
7
Алексей Григорьевич Орлов
(Продолжение)
Среди правителей России императрица Екатерина II, или Екатерина Великая (1729–1796), занимает особое место. Немка по происхождению, не имевшая никаких династических прав на русский престол, она захватила его в результате переворота и в течение тридцати четырех лет самодержавно и твердо управляла огромной империей. Время ее правления называют «золотым веком» русского дворянства. Две победоносные войны с Турцией и одна со Швецией, присоединение Крыма и освоение Новороссии, разделы Польши, в результате которых православные украинские земли вошли в состав Российского государства, — все это тоже блестящие достижения «золотого века» Екатерины.
Его называли гением и узурпатором, блестящим администратором и обманщиком, создателем «потемкинских деревень». Екатерина II писала о нем как о «настоящем дворянине», «великом человеке», не выполнившем и половину задуманного. Первая отечественная научная биография светлейшего князя Потемкина-Таврического, тайного мужа императрицы, создана на основе многолетних архивных разысканий автора. От аналогов ее отличают глубокое раскрытие эпохи, ориентация на документ, а не на исторические анекдоты, яркий стиль.
Сборник «Огненный рубеж» посвящен событиям Великого Стояния на Угре 1480 года. В книгу вошли историко-мистические, историко-приключенческие, просто исторические повести и рассказы. Тихая река Угра – не только рубеж обороны, где решалась судьба юной России. Это еще и мистический рубеж, место, где силы зла оказывают страшное давление и на полки, и на души людей. Древнее зло оживает в душах, но с ним можно справиться, потому что на всякую силу найдется сила еще большая.
Книга известного историка и писателя Ольги Елисеевой рассказывает о молодых годах Екатерины — будущей «владычицы полумира». Еще в 14 лет она составила свой план: «нравиться супругу, императрице Елизавете и народу» — и ничего не забыла, чтобы достигнуть в этом успеха. Какие средства использовала юная супруга наследника для осуществления своих амбициозных планов? Искренне ли желала она наделить своих поданных «счастьем, свободой и собственностью»? Как республиканка «в душе» стала одним из самых могущественных самодержцев? Чтобы заглянуть в тайники души Екатерины Великой, автор обращается к ее воспоминаниям…
Наши современники хорошо усвоили со школьной скамьи, что Бенкендорф был для Пушкина «злой мачехой», нерадивой нянькой. Зададимся вопросом: а кем Пушкин был для Бенкендорфа? Скрещение биографии Бенкендорфа с биографией Пушкина — удобный случай рассказать о шефе жандармов больше, чем принято. И не только о нем. За плечами Александра Христофоровича вырастает целый мир, встают события и люди, которые как будто не играют в жизни поэта особой роли или значатся «недругами». Читателю полезно узнать, что коловращение вокруг поэта было далеко не единственным и даже не центральным в тогдашней русской вселенной.
1. Ольга Елисеева против Эдварда Радзинского.2. Дмитрий Олейников против Мурада Аджи.3. Дмитрий Володихии против Анатолия Фоменко.Эта книга может быть названа «язвокорчевательной». Если авторам удалось выкорчевать несколько язв на многострадальном, уже почти при смерти находящемся теле отечественной истории, они считают свою задачу выполненной.Автор сканирования и проверки текста:Иван Сергеевич Юрьев.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.