Княжич - [6]
"Это конец! — обреченно подумал Михаил Семенович. — Жаль Андрюшку! И его не пожалеет государь!". Лицо царя поплыло перед глазами князя Михаила, и словно тугая струна разорвалась в его голове, хлестнув изнутри нестерпимой болью. Темнота подступила к глазам. Схватившись за край стола, он с трудом устоял на месте.
— Кладу на тебя опалу Мишка! Чтобы до заутрени духа твоего в Москве не было. А там посмотрю. Волен царь, на ослушников своих опалы класть, а иных и казнить, имущество их брать на себя в казну! — продолжал Иоанн Васильевич.
Конец фразы князь не услышал. Он потерял сознание и рухнул на пол. Не глядя на лежащее у его ног тело, Иоанн Васильевич приказал Богдану: — Посмотри, может, притворяется, хитрец!
Бельский склонился над князем. Нащупав биение пульса на сонной артерии, отворил веки глаз:
— Жив, великий государь! Но очень плохой! Удар у него, боюсь, долго не протянет!
— Слабак! — презрительно усмехнувшись, сделал вывод царь. — А игрок сильный! Прикажи своим людям отвезти его домой! И пусть дворовым передадут, чтобы до утра его здесь не было!
Царь хотел выйти из кабинета, но у дверного проема, вспомнив, остановился и неожиданно спросил: — А где его юнец?
— Сказывают, на днях должен быть в Москве. Срок его обучения у немцев закончился! — ответил Богдан.
— Вот и хорошо! Успеет проститься с батюшкой! — произнес отеческим тоном Иоанн Васильевич и, стуча серебряными подковками, покинул кабинет.
В тот же день, где-то около полуночи, за кремлевскими стенами в одной из изб Разбойного приказа между Архангельским собором и Фроловскими воротами.
Колеблющееся пламя свечи тусклым светом выхватывало из темноты неясные очертания лиц двоих, сидящих за столом, напротив друг друга. По голосу и манере говорить было ясно, что один из них старше и опытней другого.
— Вот так и встречаемся! — вздохнул тот, что помоложе. — Целый день на службе! А поговорить по душам можем только ночью!
— На то воля государева! — ответил который постарше. — Что ты мне хотел сказать!
— Воля государева, воля божья! — согласился собеседник. — Отдай за меня Ирину!
— Не долго же ты думал! — усмехнулся пожилой. — А достоин ли ты, быть мужем моей красавицы дочери!
— Мы с ней отличная пара!
— С милым и в шалаше рай? Ирина привыкла, чтобы ей на золоте подавали!
— Не смейся! 700 четвертей пашни, почти восемьсот мужиков — это ты называешь шалашом? Люди, более приближенные к государю, и этого не имели. Малюта Скуратов после себя захудалую деревеньку оставил, так что государю пришлось его вдове пенсию назначать. Не стыдно тебе?
— Не стыдно. Оглянись по сторонам. Знакомы ли тебе князья Бежецкие?
— Ты смеешься? Не только знакомы, но и в дальнем родстве с ними нахожусь! Мы же Коробьины-Бежецкие!
— Какое родство? Посмотри на их вотчину! За горизонтом не видно. Поля возделанные, мужики сытые, вместо твоих покрытых кустарником земель и голодных и разутых крестьян. Князь, говорят, еще и барыш с торговли имел! Сколько кубышек с золотом закопано у него по разным углам? В Китай-городе хоромы каменные! А у тебя? Как в народе говорят: "Хоромы кривые, сени лубяные, слуги босые, собаки борзые!" — рассмеялся тот, что постарше.
"Издевается старый черт! — оскорбился молодой собеседник. — Знает, что я за нее все отдам!".
— Даю тебе слово, у нас с Ириной не хуже будет! Дай только время!
— Да не обижайся ты! Пошутил я. Хорошо говоришь! Не знал бы тебя зятюшка, никогда бы не поверил! Присылай в следующую субботу сватов! По рукам? — перестав смеяться, примирительно предложил пожилой.
"Хитришь тестюшка! — кичливо подумал будущий жених. — С золотой посуды у него в семье едят! Как бы ни так. На самом деле худородный дворянишко спит и видит, как породниться с ним, отпрыском старинного боярского рода!".
— По рукам! — согласился он.
Рукопожатием через стол собеседники скрепили свое согласие.
— Вообще-то от богатства одни несчастья, — продолжил беседу старший. — Я, Бежецкого не просто так вспомнил? Вчера он под царскую опалу попал! Князь не смог вынести бесчестья и его хватил удар. Утром отвезут в родовое имение. Но говорят, дни его сочтены. А сын ничего не знает.
— Это почему? — удивился его собеседник.
— Его рядом с ним нет. Два года назад был послан государем на учебу за границу в Италию.
— Скорее всего, он там и останется!
— Нет. Как раз на днях он закончил обучение и решил вернуться назад к отцу, на свою новую Родину. Только на границе его не пропустили. За немца приняли. Дорожная грамота на языке латинян, в платье немецком. С рождения на чужбине! Вылитый немец!
— Сколько же ему там сидеть? Некому за него порадеть!
— Это правда. Только князь Михаил, вчера успел сделать и оплатить ему проезжую и подорожную грамоты. Наверное, тот их уже получил и дня через полтора, ямской гоньбой будет в Москве. Засуха, дороги хорошие. А до вотчины, рядом с Коширой, почти рукой подать, часов одиннадцать — двенадцать на резвой лошади. Дай Бог ему успеть проститься с родителем.
— Печальная история! А что же, у князя больше детей нет?
— Нет, Андрей его единственный наследник.
"Счастливчик! — с завистью подумал о сыне князя молодой собеседник. — Какой-то немчуре все сразу, а родовитому русскому дворянину — ничего!".
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.