Князь советский - [5]

Магда не понимала, почему Фридрих ее отвергает. Да, не красавица; да, англичанка – но ведь раньше его это не смущало!

А что если по приезде в Москву он не захочет с ней мириться? Возьмет и просто исчезнет, а ты иди, куда хочешь.

Магда понятия не имела, чего ожидать от Советской России. Десять лет назад там была революция, а чуть позже – гражданская война и голод, унесший пять миллионов жизней. Один из приятелей Магды ездил в 1921 году в Петроград и потом рассказывал, что в тамошних гостиницах бегают крысы, а постояльцам дают по ведру воды в день – чтобы помыться и самим приготовить себе еду.

– Нина, а вы когда уехали в Китай? – спросила Магда.

– В октябре двадцать второго года, – отозвалась та. – В России в то время было очень голодно.

Понятно… За пять лет там вряд ли что-нибудь изменилось. Магду зло брало: большевики в собственном доме не могли навести порядок, а все туда же – лезли учить мир, как строить счастливое будущее.

Она повернулась к Нине. Та сидела на полу, держась за подлокотник Магдиного кресла – фургон то и дело подбрасывало на камнях и ухабах.

– У вас есть где остановиться в Москве?

– Нет.

– Хотите быть моей переводчицей? Я совсем не знаю русского и, боюсь, пропаду без вашей помощи.

Нина помолчала.

– А как долго вы собираетесь оставаться в Москве? Пока Фридрих не сменит гнев на милость?

Магда не ожидала, что о ее чувствах так легко догадаться.

– Я пока не знаю, – смутившись произнесла она.

– Ну что ж, давайте помогать друг другу, – со вздохом сказала Нина.

Магда давно приглядывалась к ней и не раз подмечала, что этой женщине все было к лицу и все шло на пользу – даже истрепанные кофта и юбка и неизбывная печаль в глазах.

Нина ничего не должна была делать для того, чтобы привлекать внимание: она просто родилась такой – с большими серо-зелеными очами, вьющимися темными волосами и нежной линией шеи и плеч. Одного взгляда было достаточно, чтобы возникло желание ее присвоить – так хочется забрать себе красивую кошку или найденную на рынке необычную статуэтку.

А Магде всю жизнь приходилось доказывать, что она заслуживает внимания и любви.

– Интересно, каково быть такой, как вы? – спросила она, испытующе глядя на Нину. – Вы с первого взгляда нравитесь мужчинам. И не говорите, что это не так!

Нина нахмурилась, и уголки ее губ скорбно опустились.

– Я не выбираю, кому понравлюсь, а кому нет. И ничего не могу с этим поделать.

Магда рассмеялась. У нее были точно такие же проблемы.

Глава 2. Пролетарская столица

1.

Месяц спустя беглецы пересекли границу СССР и добрались до безымянного полустанка, где их поджидал пригнанный из Москвы международный спальный вагон.

У большевиков отлегло от сердца: если их так встречают, значит, никаких выволочек не будет. Кажется, партийное руководство осознало, что агенты, посланные в Китай, сделали все, что могли, для победы Мировой революции. Просто обстоятельства оказались сильнее.

Их охватило ребяческое веселье: добрались-таки до своих! Не погибли в пустыне, не напоролись ни на солдат, ни на хунхузов, грабящих торговые караваны. Все будет хорошо!

Пропыленные, дочерна загоревшие, беглецы заталкивали свои вещи на багажные полки.

– Поезд отправляется через пять минут! – крикнул проводник, красивый дед с пышными седыми усами.

Нина и Магда забрались в отведенное им купе. На полосатых диванах лежали стопки туго накрахмаленного постельного белья, на откидном столике стояла вазочка с цветком и меню из вагона-ресторана. Из-за стенки, примыкавшей к уборной, слышался смех – кто-то, как чуду, радовался воде, текущей из крана.

Нина подошла к висевшему на двери зеркалу и подняла над головой кудрявую прядь волос – та так и осталась стоять дыбом.

– Когда мы доберемся до ванной, мы с себя по фунту грязи смоем, – сказала Магда. – Ну, если в Москве еще остались ванные.

Кто-то постучал в стекло, и она открыла окошко.

– Нину позови! – велел Борисов.

Нина нехотя подошла к окну.

– Что вам угодно?

Борисов вытащил из кармана газету и швырнул ее Нине.

– Вот – только что на станции купил.

На первой полосе чернел крупный заголовок: «Троцкий исключен из кандидатов в члены Исполкома Коминтерна»[1]. Тут же рассказывалось об аресте нескольких предателей, которые «подрывали основы партийного строительства» и «вносили раскол в большевистскую среду».

– Ехать в Москву – это верное самоубийство, – прошептал Борисов. – Если даже Троцкого снимают с должностей, нас всех сожрут и не подавятся. Ну и тебя заодно.

Борисов оглянулся по сторонам и, убедившись, что рядом никого нет, тихонько добавил:

– Поехали со мной в Хабаровск! У меня есть деньги – так что не пропадем. Или ты с этой английской коровой поедешь на убой?

Нина с грохотом опустила оконную раму.

– Что он вам сказал? – спросила Магда, когда поезд тронулся.

Нина села на диван и обхватила себя руками – как от холода.

– Мисс Томпсон, ехать в Москву опасно! Давайте сойдем на первой же станции и поедем во Владивосток! Оттуда пароходом можно добраться до Шанхая.

Но Магда наотрез отказалась:

– Я понимаю, что вы стремитесь вернуться к мужу. Но я тоже не хочу терять Фридриха! Я сумею вас защитить – у моего отца много друзей в парламенте. Мы отправим Климу телеграмму, и он пришлет вам деньги на обратную дорогу.