Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику - [5]

Трудно сказать, какие территории реально входили в состав Полоцкой земли, а где можно говорить об убывающем влиянии полоцких князей. Видимо, на школьных картах 80-х годов прошлого века Прибалтику правильно обозначали как зависимую от Руси территорию. Это не шовинизм и не попытки расширить владения Древнерусского государства задним числом, а осторожное обозначение сферы влияния тогдашней Руси, основанное на тщательном изучении русских летописей и немецких хроник. Например, в это же время новгородская община тоже пыталась расшириться, славянские полки доходили до Колывани и взимали с этого поселения дань. Юрьев (ныне Тарту) вообще был основан Ярославом Мудрым и некоторое время играл роль русского форпоста в этой части Прибалтики, то есть служил местом складирования дани и товаров, а также обладал русским гарнизоном.

Но, повторимся, по мере роста населения власть князей слабела в самих княжествах. В густонаселенной Галичине бояре (то есть представители общины) дошли до того, что приняли решение сжечь любовницу тамошнего князя Ярослава Осмомысла (1153–1187) и действительно сожгли ее заживо в ритуальных целях. В Новгороде – меняли князей, заключая с каждым из них договор, то есть «трудовой контракт» на несколько лет. Та же ситуация возникла в Киеве после смерти Юрия Долгорукого.

Полоцк не стал исключением. После смерти Всеслава Вещего княжеская власть слабеет, а влияние общины, напротив, растет. Полоцк всё больше напоминает ранний греческий полис эпохи борьбы свободных горожан с басилеями, то есть местными царьками.

Преемником Всеслава становится его сын Давыд (1101–1129), другие сыновья получают уделы, братья правят коллегиально. Полоцкая земля превращается в рыхлую конфедерацию славянских общин и литовских племен. Давыд вступает в конфликт со своим братом Рогволодом (Борисом?), коего поддержала часть общины. В 1127 году Рогволод I (1127–1128) захватывает полоцкий стол (престол) и держится на нем год, но Давыд всё же возвращается, после чего в княжество с трех сторон вторгаются войска старшего на тот момент правителя Руси – Мстислава Великого (1125–1132). Полоцк присоединен к остальной части Русского государства, а потомки Всеслава Вещего попали под арест и сосланы в Византию. Оккупация продолжалась 10 лет. Киевские наместники управляли плохо, литва отпала от Полоцка, славянская община полочан была недовольна. Вскоре распалась и сама Русская земля, это произошло после смерти Мстислава Великого. За верховную власть стали сражаться две линии потомства Владимира Мономаха, которые условно можно обозначить как северную и южную. Северная обосновалась на Украине (междуречье Оки и Волги, Суздальская Русь). Южная – на Волыни и в Смоленске. Третьей силой, оспаривавшей право на общерусское лидерство, были черниговские Ольговичи. Всеобщая война продолжалась полвека до тех пор, пока Киевщина не обезлюдела, после чего князья постепенно утратили к ней интерес. В конце XII века становится важным обладание не столько Киевом, сколько ключевым торговым путем по Днепру, и его захватывают смоленские Мономашичи, превратившиеся на короткое время в самых сильных князей Руси. Но от Полоцка всё это бесконечно далеко.

То ли в 1132, то ли в 1138 году на Двине совершился мирный переворот, и власть взял один из мелких князей Василько Святославич (? – ок. 1144), внук Всеслава Вещего. Он вовремя выразил лояльность Мстиславу Великому и не попал в ссылку. После смерти Мстислава община полочан попыталась обрести свободу, и Мономашичи придумали компромисс: Василько Святославич получил Полоцк, но оставался подручником киевлян, а Гродненская волость вошла в состав Киевской земли. Это всех устроило.

Преемником Василька стал другой внук Всеслава Вещего, Рогволод II Рогволодович (Борисович (?), правил ок. 1144–1151, 1159–1162). К этому времени Полоцк окончательно превращается в аналог Галича и Великого Новгорода: растущая численно община выбирает князя и оказывает огромное влияние на его политику.

От старших городов откалываются младшие. Полоцкая община стала враждовать с менской (минской). Это конфликт разраставшихся городов, но – с примесью этнических разногласий. Территория Минской земли была наполовину заселена балтами. Они поддержали местного князя против Полоцка, пополнили его дружину и охотно поучаствовали в усобице. В 1151 году Рогволод был свергнут под натиском минчан и угодил под арест, но через некоторое время получил свободу и уехал в Чернигов. Князем стал очередной внук Всеслава Вещего – Ростислав Глебович (1151–1159), ставленник минских общинников. При этом дела Полоцка тесно переплетались с делами остальной Руси, потому что отчуждения между княжествами не было, как не было и четких внутренних границ. Например, Рогволод ориентировался на северных Мономашичей и их лидера Юрия Долгорукого, а Ростислав – на южных, волынских. Следовательно, переворот в Полоцке был делом не только внутренним, но и частью большой общерусской игры престолов. Полоцкие балты выступали младшими партнерами в этой игре.

В 1159 году Рогволод получил помощь от своих союзников и вернул полоцкое княжение, но мира это не принесло. Ростислав ушел в Минск и продолжал воевать со своим родичем, а Рогволод терпел поражения. Полоцкая община так разочаровалась в Рогволоде, что указала ему «путь», а на княжение пригласила Всеслава II Васильковича (1162–1167, 1167– после 1180), сына того самого Василька, который благодаря своей дипломатичности и выдержке вернул Полоцку свободу за несколько десятилетий до этих событий. Кадровая перестановка позволила вести войну с Минском еще пять лет, но затем Всеслав II потерпел новое крупное поражение, после чего один из минских Глебовичей, Володарь (1167), захватил Полоцк. Это встревожило соседей – смоленских князей, которые были заинтересованы в сохранении раздробленности Полоцкой земли, а может быть, и помнили о своем родстве с полочанами, как те же кривичи. Последовал окрик из Смоленска, и Володарь покинул враждебный Полоцк, вернувшись в Минск. Всеслав II вернулся на полоцкий стол и продолжал править в обстановке нестабильности. В то же время и он, и его минские коллеги вновь принялись расширять владения за счет балтийских племен.