Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику - [47]
Откуда взялась цифра орденской армии из расчета один к ста? Она взята из Ливонской хроники, а точнее из эпизода, повествующего об одной из осад Пскова. Ниже мы рассмотрим этот эпизод. Немцы пишут о соотношении один к ста как о чем-то обыденном. Значит, это не единичный случай, а повседневная практика. Каждый рыцарь был командиром роты солдат.
Так или иначе, немцы потерпели неудачу на Чудском озере и запросили мира. Александр Невский счел, что у него недостаточно сил для продолжения войны в Прибалтике. Во Пскове он посадил своего наместника, вернул Изборск Руси и здесь же установил границу. Далее на север она шла по Псковскому и Чудскому озерам и реке Нарове. Пару десятков лет на этом рубеже царило спокойствие. Но русичи никогда не считали, что отказались от Прибалтики навсегда. Они собирали силы, чтобы возобновить борьбу.
Часть третья. Довмонт – князь Пскова и Литвы
Глава 1. Война с Литвой
1. Перемены на Руси
Скептики недооценивают значение Ледового побоища. В лучшей на сегодня монографии на «тевтонскую» тему, «Немецкий орден» Хартмута Бокмана, упоминания о Ледовом побоище просто нет, зато есть много стенаний о потерях и неудачах тевтонов. Книга написана с большим сочувствием к рыцарям ордена.
Американский исследователь Вильям Урбан в прескверной и поверхностной книжке «Тевтонские рыцари» (в русском переводе «Тевтонский орден») считает нужным всё-таки рассказать о Ледовом побоище. Но полагает, что «в угоду политическим позициям XX века эта битва получила незаслуженную славу». В исторических источниках того периода Урбан разбирается слабо, русской литературы, превозносившей Александра задолго до установления «политических позиций XX века», явно не читал. Он незнаком даже с «Историей государства Российского» Н. М. Карамзина, ему неведома «История России» С. М. Соловьева; а о В. Н. Татищеве даже как-то и поминать неприлично: американец о его существовании не догадывается. Новгородская летопись (как видно, I) для него – трудный текст, который, правда, «передает живо суть православной веры». Художественный фильм Эйзенштейна «Александра Невский» Урбан с великолепной важностью пытается анализировать как исторический источник. По его мнению, этот фильм рисует в портретах русских воинов «некий аналог ленинских коммунистов». То есть наш американский аналитик не понял даже главного идеологического посыла кинокартины – имперского и патриотического, сталинского. Разумеется, дипломированный немолодой дилетант из США не смог оценить и точность деталей фильма, ценных для знатоков военной истории. Хотя именно этим «Александр Невский» Эйзенштейна и интересен сейчас, когда со времени съемок прошло почти восемь десятков лет.
Интеллектуальная убогость ряда западных историков иногда не просто поражает – она вызывает зависть. Остепененные шарлатаны от науки весьма успешны, им платят хорошие деньги. Более того, некоторые российские издательства печатают этих авторов, то есть платят гонорары за прямолинейную русофобскую пропаганду, издаваемую под видом исторических монографий. В случае с Урбаном редакторы подстраховались, аннотировав его исследование как «исторический роман», но этот фиговый листок выглядит убого. Перед нами именно монография, с претензией на научность, автор которой пытается отнестись «с пониманием» к тевтонским рыцарям и, может быть, снисходительно к их противникам. Трагедии народов, ставших жертвами тевтонов, систематически игнорируются, а возможные попытки оппонентов заступиться за туземцев сразу блокируются как возможные рецидивы русофильской или коммунистической идеологии.
Даже дипломированные отечественные ученые не все могут разобраться в подлоге и проанализировать текст американца о тевтонских рыцарях. Но перед нами не наука в подлинном смысле, а элемент идейной войны против России. Зачем и кому нужны подобные книги и почему они издаются на российские деньги? И не только издаются, но оказывают влияние, задают стереотип мышления российским педагогам и ученым, запрограммированным на веру печатному слову? Всё это – риторические вопросы, далекие от истинной науки, разработку и финансирование которой может позволить себе лишь сильная и уверенная в себе империя.
Вместе с тем сочинение Урбана игнорировать нельзя. Это – концентрированный взгляд американских и примкнувших к ним европейских интеллектуалов на события в Прибалтике в XIII веке.
…А что же на самом деле? После того как был заключен мир между тевтонами и Новгородом, мы целых двадцать лет ничего не слышим о столкновениях этих двух сторон на территории Ливонии. То есть победа русских была настолько громкой и устрашающей, что немцы не рискнули нападать на восточного противника. Это снимает все вопросы о значении Ледового побоища. Во Пскове и Новгороде благодаря подвигу Александра Невского и его ратников выросло поколение, которое не знало войн с немцами. Больше того, после смут и метаний Псков превратился в православный город, партия западников была в нем радикально разгромлена и возродилась не скоро. Новые войны начались в 1260-х годах, и это приводит нас в эпоху Довмонта.
Мстислав Удатный (Удалой) – витязь без страха и упрека, храбрый воин, искусный полководец, радетель за землю Русскую, сражавшийся в Прибалтике с немцами, в Галиции – с венграми. А еще он дипломат, умевший управиться даже с беспокойной галицкой и новгородской общинами. Даже вечно бунташные новгородцы не хотели отпускать его от себя. Он приходил на помощь своим друзьям по первому зову, помогал обиженным, стоял за правду. При этом Мстислав оказался несправедливо забыт вскоре после смерти. Выдающиеся русские историки – Н.М.
Биография этого царя – непрерывные военные действия. Филипп V постоянно сражался на суше и на море, расширял границы страны… а затем потерял всё, столкнувшись с Римской республикой. Но поражение не было окончательным. Филипп вновь поднялся с колен, принялся воссоздавать армию и попытался вернуть Македонию в клуб великих античных держав. Он был храбр, обаятелен и любим народом. Очевидно, что это незаурядный человек, рано научившийся принимать самостоятельные решения. У него были ошибки, прозрения, преступления и героические порывы. О жизни и деяниях македонского монарха рассказывает новая книга С.
Хотя современная академическая наука отвергает версию о славянской природе ругов, утверждая, что руги это восточногерманское племя эпохи Великого переселения, ряд российских историков, в XIX и XX веках, уверенно говорят об обратном. Историк-славист дореволюционной России В.И. Ламанский считал руян и ругов одним племенем. Советский историк Г. Кузьмин писал, что названия руги, роги, рузи, русы, руяне относятся к одному и тому же народу. С ним солидарен современный историк С.В. Перевезенцев, в своих научно-популярных работах также отстаивает точку зрения о славянстве ругов. Автор предлагаемой книги С.Н.
От древних хронистов и историков нам известно, что в VI веке в Поднепровье жил народ анты. Но уже к VII веку он бесследно исчез. Кем были загадочные анты? Куда ушли? Что означало это название? Какое отношение имеют они к Древней Руси? Споры на эту тему не утихают несколько столетий. По мнению советского академика Б.А. Рыбакова, анты – это русы, то есть предки русских, украинцев и белорусов. По предположению украинского профессора М.С. Грушевского – исключительно украинцы, а по версии историка-эмигранта Г.В. Вернадского – аланы.
Оценка жизни, мотивов и поступков великого князя Ярослава Мудрого в предлагаемой на суд читателя книге довольно сильно отличается от той, к которой мы привыкли, знакомясь с материалами школьных курсов истории и многочисленной популярной литературой. Действительно, фигура этой незаурядной личности при внимательном изучении источников предстает не столь уж однозначной и позитивной, как может показаться. Именно на это и обращает внимание автор, показывая нам прошлое с новой, достаточно неожиданной стороны.
В начале XIII века на мусульманском Востоке возникло огромное Хорезмийское государство, включавшее Среднюю Азию и Иран. Его правителей принято называть хорезмшахами. Об их стремительном возвышении и головокружительном падении рассказывает эта книга. История Хорезма полна парадоксов и загадок. Например, как вышло, что на просторы Средней Азии вторглись монголы-христиане, пришедшие с Востока? Их возглавляли предводители с именами Георгий, Илья; последнего из них называли в Европе «царем Давидом». Они были настолько удачливы, что превратили хорезмийских султанов в своих данников.
`Вся моя проза – автобиографическая`, – писала Цветаева. И еще: `Поэт в прозе – царь, наконец снявший пурпур, соблаговоливший (или вынужденный) предстать среди нас – человеком`. Написанное М.Цветаевой в прозе отмечено печатью лирического переживания большого поэта.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Книга нижегородского журналиста доктора филологических наук Николая Морохина рассказывает об архаичных верованиях и явлениях сегодняшней культуры, которые воплотили эти верования, о малознакомых и интригующих страницах средневековой истории севера нижегородских и костромских земель. Здесь поток славянских переселенцев встретил своих восточных соседей – марийцев и мерю. Встреча эта определила не только пути становления духовной среды Лесного Заволжья, но и во многом судьбы складывающегося русского этноса и народов, живущих рядом с ним в Поволжье.Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся историей российский провинции и народов Отечества.
Книга Сергея Лесного — не унылый в своем спокойном однообразии учебник истории, где все разложено по полочкам и обычно не пробуждает ни эмоций, ни мыслей. Напротив: эта книга (уже третий том в нашем издании «Истории руссов») подарит вам настоящий калейдоскоп неординарных идей и нераскрытых тайн, собрание не схожих друг с другом заметок и очерков — полемичных, напряженных, не отпускающих внимание читателя даже тогда, когда тема еще не доработана, не отшлифована автором. Сергей Яковлевич Парамонов, писавший под псевдонимом Сергей Лесной, жил в эмиграции в Австралии, а печатался в Париже и Мюнхене.
Любое государство держится на согласии элит, выражающих интересы различных социальных групп народа. В противном случае неизбежен бунт, всегда заканчивающийся изгнанием или гибелью правителей. Для полновластия правителю мало покорить народ — необходимо ещё и убедить его «жить по указу» нового вождя, князя или монарха.Как же созидалась Русь? Что помогло русам возглавить многочисленные разноязыкие роды и племена? Как русы сумели не только освоиться на чужих землях, но и разумно управлять основанным ими государством?На эти вопросы отвечает книга историка А. Пересвета.
Великий князь Олег Вещий – одна из ключевых фигур ранней истории Древней Руси и одновременно одна из самых загадочных. Многие историки сходятся во мнении, что Олег тождественен одному из популярнейших героев скандинавских саг – Орвар-Одду, известному также как Одд Стрела. Авторы книги, внимательно изучая отечественные и зарубежные источники, пытаются разобраться в значительном количестве нестыковок и загадок, что в изобилии присутствуют в этих документах, приходя порою к выводам вполне логичным, но не всегда идущим «в русле» устоявшихся взглядов на прошлое.