Князь Диодор - [48]

— Это и было проделано по настоянию Апеля едва ли не сразу, как выяснилось, что существует эта подделка. Все государственные органы были извещены, что старая печать отменена, а вводится новая. И пока за последние два месяца не было ни одного случая воровства… известным нам способом.

— Разумно, — согласился князь. — Какие еще печати могли быть применены при… этих фальшивых займах? Какие вообще печати существуют для подобных целей?

— Печатей, удостоверяющих приказ короля всего четыре — Большая и Малая государственные, Большая и Малая королевские. Но первые три — не для расписок, они бы вызвали недоумение при… любой трансакции, даже подтвержденной личным участием короля или лжекороля в деле, — сказал Оприс. — Полагаю, как и в Империи, для использования каждой из этих печатей заведен определенный порядок, статут применения, и нарушать его было бы слишком большим риском для вора.

— Понятно, — сказал князь. — Сьер Оприс, как открылось это дело? Ведь, насколько я понимаю, государственные мужи, которые, как они думали, исполняют волю короля, не слишком озаботились тем, что они сделали?

— Не слишком, — снова вздохнул Оприс. — Дело открылось, как я уже сказал, после того, как лейтенант граф д`Атум хорошенько обдумав все, отправился к маршалу тет Рену, который этому юноше покровительствует. Маршал когда-то служил с отцом графа… Он выслушал доклад лейтенанта, и следует сказать, сначала ему не поверил, тем более, что некоторые из гвардейцев короля к тому времени были отправлены куда-то служить, и даже перстень, который граф получил от королевского лакея, он продал, выручив изрядную для себя сумму. Но лейтенант настаивал, маршал отправился к королю и тогда открылось… Повторяю, это может служить подтверждением того, что лейтенант в данном случае проявил себя подлинным слугой короля, которого, правда, использовала злая воля преступника… Но так же, по-видимому, были использованы и более значимые персоны нашего королевства, и Тампа Сасумонский, и Мер тет Никомед, и даже Четомысл с бароном Ротшестом, а уж их-то на мякине не проведешь, — Оприс слабо и неубедительно усмехнулся. — Так, кажется, говорят у вас в Империи?

— Так говорят, — согласился мельком Густибус, словно именно он и был тут природным, подлинным имперцем.

— Что за человек этот граф Апель род Моршток Менгский, — спросил князь. — И почему, если ему так много известно, ты пришел сюда без него?

Оприс снова тряхнул головой.

— Граф был отличным работником, главным в той полудюжине людей, которые были отряжены для расследования этого дела, но вот что получилось… Все они при странных обстоятельствах погибли, а сам Моршток был найден мертвым в каком-то кабаке на улице Старой Голубятни полтора месяца тому, примерно, в середине октября. Так как более верить я никому не хотел, мне пришлось обратиться в имперский Тайный Приказ, и вот вы появились здесь. — Оприс снова обвел всех имперцев взглядом. — И вам, любезный князь, тоже, по всей видимости, грозит опасность. Возможно, вас и ваших людей тоже попробуют уничтожить.

— Только в том случае, если это будет вору выгодно, — отозвался князь.

— Не понимаю? — заинтересовался Оприс.

— Если он уже не убрался туда, где ни денег, ни следов мы не разыщем.

— Ты подразумеваешь?..

— Я думаю, что вор времени даром не терял и вполне может чувствовать себя в безопасности, используя то время, ту передышку, которую он получил, пока курьер отсюда летел в Миркву, и пока мы добирались сюда. — Князь помолчал. — Еще возможно, что вор все же угомонился. Затаившись и уничтожив все следы, он чувствует сейчас себя совершенно спокойно и уверенно. Не опасаясь того, что я тут открою при расследовании.

— Логично. Так что же, все зря? — Оприс, определенно, не привык сдаваться, у него это попросту не вмещалось в сознании, он даже слегка растерялся.

— Не знаю, в этом следует убедиться, — сказал князь. — В любом случае, мы попробуем что-нибудь сделать… И может быть, найдем след, все же оставленный вором, который он не считает для себя опасным. Какую версию Моршток считал основной?

— А что тут считать? — снова нахмурился Оприс. Возможно, князь не вполне удачно использовал слова, хотя на рукве этот вопрос прозвучал бы вполне обыденно. Впредь Диодор решил выражаться точнее. — Во всех случаях приказы были отданы человеком, который был или очень похож на короля, либо… Был его магическим воплощением. Собственно, с этого все и началось, и без этого ничего бы у вора не получилось, будь у него хоть все четыре главные печати королевства… Ты знаешь легенду об оборотне?

— Знаю.

— Тем лучше. Вот эту версию, как ты сказал, Моршток и расследовал по-настоящему. — Оприс сел прямее, показывая, что разговор подходит, по его разумению, к концу. — Что ты, князь, намерен делать?

Князь постарался улыбнуться как можно мягче. И ответил:

— Будет лучше, сьер Оприс, если ты этого пока не узнаешь… Кроме двух вещей. Я полагаю, тебе не составит труда переслать мне тот журнал Морштока, который он вел по данному делу, и второе — мне надлежит встретиться с королем. Чтобы он потвердил мои полномочия.

Оприс думал всего лишь мгновение.