— Да, — стукнул кулаком по столу Гильденшерн, — а ещё он предоставил совету каперские грамоты наших капитанов в качестве доказательств.
— А недавно в совет пожаловался ещё и Норби, — взвизгнул Шиллинг. — Наш секретарь, Амврозий Шторм, потерял голос, пытаясь в Любеке доказать, что каперские свидетельства выписаны только против русских, а тут такой конфуз. Ну вот кто просил ваших молодцов атаковать датчанина?
— Что вы визжите, Каспар, — поморщился Гильденшерн. — Вопрос надо задавать не кто, а почему оставили свидетелей? Не будь выживших, никто бы и не узнал об этом инциденте. Море, как известно, умеет хранить тайны. Но вы правы, этот князь действует так, словно он немец, а не дикий лесовик.
— А ваша попытка его убрать опять закончилась провалом, — с иронией произнёс фон Эльцин. — Как там себя чувствуют сбежавшие капитаны?
— Ёрничаете, Клаус, — тихий голос Гильденшерна заставил обоих собеседников вздрогнуть. Нрав ратмана был хорошо известен: прежде чем взорваться тот затихал, словно успокаиваясь. — А готовы вы выделить денежки, дабы сравнять боевой потенциал наших кораблей? Знаете, у этого князя, оказывается, стоят на борту большие пушки, приличествующие больше галерам или большим кораблям, а не краерам или орлогам. Может, вы поможете мне вооружиться чем-то подобным? Всего-то двести-триста флоринов за пушку. Три тысячи флоринов и я буду вооружен, как и этот московит, после чего мы ещё посмотрим, кто из нас сильнее на морских просторах.
— Ну-ну, успокойтесь, Христиан, — примиряюще вступился Каспар Шиллинг. — Клаус вовсе не хотел никого задеть. Да и не стоит нам ссориться сейчас, когда город находится на грани бунта. Мы ведь собрались совсем для другого.
— Вы правы, Каспар, — мрачно буркнул Гильденшерн, опрокидывая в себя кубок с вином. — Проблема только в том, что королю очень понравилась сама идея. Как бы он не задумал получить флот преданный только ему.
— Этот вопрос мы решим, — сказал фон Эльцин. — Стоит только намекнуть магнатам, что создавая королевский флот, король получит в руки силу, которую можно будет направить не только в морские просторы, и те сами сделают всё за нас. Ну а коли королю что-то понадобиться, то городская гильдия каперов всегда окажет ему услугу.
— Несомненно! Так что займитесь этим, Клаус, — ответил Гильденшерн. — А мы подумаем, как нам закончить дело на морях.
— Может нанести визит прямо в сердце русской торговли? — спросил вдруг Шиллинг.
— Разграбить и сжечь Норовское и Невское Устье? — вскинулся Христиан. — Точно так, как этот же князь сотворил с Палангой? Знаете, а это отличная идея, Каспар.
— Главное, чтобы этот сумасшедший князь не пришел, потом, сжечь Данциг.
— Клаус, раз всё дело в князе, так может, мы просто наймём кое-кого для решения этой проблемы. Только не хмурьтесь, словно чистоплюй или девица, которой в первый раз предстоит возлечь на ложе.
— Я хмурюсь совсем по другому поводу, дорогой Христиан. О таких вещах не стоит громко кричать, особенно при открытых окнах.
— Хм, признаюсь, вы правы, — смущение, написанное на лице ратмана, изумило и фон Эльцина и Шиллинга, так как смущался Гильденштерн очень-очень редко. — Обсудим сей вопрос попозже. А с каперством, похоже, всё одно придётся заканчивать. Никто не ожидал от русских такой реакции и теперь мы должны больше думать о себе, а не о королевских выгодах. Впрочем, датская авантюра в Швеции позволит нам выйти из щекотливого положения с честью.
— Надеетесь, что Христиан сломает голову?
— По крайней мере, Стуре будут держаться за власть до последнего. И подвоз нужных припасов для них это вопрос жизни и смерти. А датская блокада побережья становится всё непроницаемей. А зачем Данцигу сильная Дания, сожравшая шведов? На кого она нацелится дальше?
— К тому же в этом вопросе Любек будет с нами, — усмехнулся фон Эльцин. — И это позволит сгладить кой-какие острые углы в наших отношениях.
— Да, связь Христиана и голландцев не по нутру королеве Ганзы, — вставил и Шиллинг. — И на этом можно будет неплохо сыграть. А русские… Так не сильно-то они нам и конкуренты. Даже наоборот: ведь хлеб в их суровых землях родится не очень. Но сжечь их порты всё же стоит, дабы они не сильно забывались в своём медвежьем углу. Заодно покажем Ревелю, что вполне соблюдаем его интересы.
— На том и порешим, — подвёл итог фон Эльцин. — И на следующем собрании магистрата посмотрим, что ответят нам почтенные ратманы и бургомистр. А по поводу, кхм, князя, думаю, не стоит сильно торопиться, хотя всесторонне рассмотреть предложение всё же стоит. Надо будет подумать на досуге.
* * *
Расстояние от Лабиау до Норовского корабли покрыли в рекордный срок, пользуясь тем, что всю дорогу ветра дули практически в корму. Потому уже на день Никиты Столпника они бросили якорь на русском берегу устья Наровы и Андрей, в сопровождении дружинников, отправился к ивангродскому наместнику, которому и передал всю посольскую переписку.
Покончив с делами посольскими и понимая, что торговые дела быстро не делаются, князь в рамках операции против гданьского судоходства решил перед тем, как плыть в Любек, совсем немного побезобразничать у мыса Хель. Однако проскочив Моонзундские острова, «Новик» и «Св. Николай» попали в шторм и, боясь берега больше, чем волн, ушли штормовать подальше в море.
