Князь Барбашев-2 - [137]

Однако устают не только от работы. На третий день Андрей уже с трудом досидел до конца пиршества и с радостью покинул Кремль, позволив увезти свою до изумления пьяную тушку в возке, так как верхом он точно никуда бы не доехал.

* * *

Что ж, либо Иван не рискнул так радикально решать вопрос их конфронтации (что по трезвому размышлению Андрей признал наиболее вероятным), либо профилактические мероприятия дали себя знать, но никаких последствий для себя князь не ощутил, если не считать дикую головную боль на следующее утро от всего выпитого. Но тут неплохо помогли старые, проверенные не одной пьянкой, меры, всегда ему помогавшие: рассол, горячий душ, сладкий чай и жирный суп. Наконец, более-менее придя в себя, он решил, что надобно посвятить какое-то время и делам своей многократно разросшейся торговой империи.

Для этой цели он поднялся в свой кабинет, велев принести туда полную баклажку кваса, и запретил себя тревожить по любому поводу, кроме приезда государя или митрополита.

Рухнув на стул, он сделал большой глоток из оловянной кружки, и принялся разбираться с тем ворохом бумаг, что ожидали его тут не один день.

Первыми под разбор попали донесения Данилы. Что ж, дела на севере, как и ожидалось, начались весьма неплохо, ведь это было одно из тех немногих его начинаний, к которому подходили долго и вдумчиво, а не махая в спешке шашкой, как к большинству других дел. Грумант, с его богатствами как земными, так и морскими — это очень хороший кус, а сибирское побережье ещё лучше. Тем более что дорога в устье Оби уже была хоть и не накатана, но давно проложена местными поморами. А наиболее смелые из них даже вверх по реке до самых татарских становищ доходили. Ну и чем это не путь в Сибирь-матушку?

Хотя первостепенной задачей у Данилы всё же было восстановить торговый маршрут из Холмогор до Дании и постараться проторить новый, до Англии и других европейских стран. Потому как Балтика Балтикой, но зависеть в торговле от хотелок датского короля Андрею вовсе не хотелось. Да и политический аспект тоже не стоит сбрасывать. А то дожили, даже в его будущей России многие верят, что путь на Русь вокруг Скандинавии англы открыли. Мол, викинги да русские, что по нему уже ходили, это другое. Ну да ничего, он под эти будущие разговоры мину подложил уже. Если Малой не обмишулится (а старый студент пока что поводов к таким мыслям не давал), то вскоре в Европе должна была выйти книжица с длинным и неказистым названием «О торговом плавании Олексы-кормщика по северным морям и случившимся с ним приключениям». Под таким соусом он собирался опубликовать слегка отредактированный отчёт о походе Мити Герасимова в Данию, морском бое русских со шведами, да о возвращении посольских лодий назад, когда их Яков-разбойник атаковал, но сам при этом битым и оказался. И ведь ничего сильно-то не врал, только из смысла написанного выходило, будто сей Олекса не специально поплыл, а ходил этим маршрутом часто, а тут просто ему государева посла навязали, оттого и случились с ним все эти приключения, что он читателям и поведал. Вот ведь будут потом историки спорить: что это было, и как часто герой книги в Европу ходил, да почему про него в портовых книгах записей нет, причём сам факт конкретно указанных плаваний будет легко подтверждаться как русскими летописями, так и датскими документами. Почти вживую представляя себе эти споры, Андрей даже посмеялся от души. А заодно решил сотню экземпляров этой самой повести и для русских людей отпечатать. Что б тоже знали, что к чему.

В общем, отписки Данилы были прочитаны и отложены в сторону. А следующими в очереди оказались отчёты из Камской вотчины.

Да уж, его Камская вотчина. Что-то всё же значительно стронулось в русской истории, потому как с этого года в Усолье-на-Камском был впервые назначен государев воевода, которым стал князь Фёдор Иванович Хотетовский. И с ним к новому месту для городовой службы отбыли полсотни пищальников, везя среди иного скарба и шесть пушек для городских стен. А это значит, что лёгкой прогулки у черемисских людей, как это было в прошлый раз, не получится. И всего-то нужно было в разговорах с разными людьми про те земли речь заводить. Вот, не прошло и трёх лет, а всеми позабытый городок на краю Руси в табели о рангах вдруг сильно подрос. Что с учётом предстоящего года было куда как вовремя. Глядишь, в этот раз уцелеет городок, а не сгинет на полтысячелетия в огне пожаров.

Да и вотчину к обороне готовили куда как усердно. Отряды нанятых вогуличей вели постоянную разведку, заодно обучая русских мальчишек умению читать лес. Ну и Камский полк, получивший боевое крещение, должен был преподнести татарам и черемисе неприятное удивление. Да, не смотря на все меры, предпринятые им, Андрей не верил, что Шах-Али удержится на троне, а отдавать на раззор свои владения тоже не хотел. Тем более сейчас, когда жизнь возле Княжгородка стала налаживаться. Появились новые деревни и починки, разрастались новые промыслы. Заработала собранная уже своими умельцами лесопилка, на которой пилилсь доски, как для нужд вотчины, так и для недалёкого Усолья-на-Камском и местного плотбища. А то до этого ведь все суда строились из «топорного леса», когда из одного ствола получали всего пару досок. Лесопилка же давала четыре-пять, а то и все шесть досок с одного дерева, и это вело к удешевлению постройки судов и, соответственно, перевозимой соли. Заодно отстроили на горном берегу Усолки новые склады для хранения соли. Но и старые разбирать не стали, потому как князь строго-настрого повелел на следующий год по весне не пускать караван до Нижнего, пока не выяснят положение в Казани. Нести убытки по глупости Андрей сосвсем не желал.