Князь Александр Невский - [104]
И вновь повторяла те же слова, так же ровно, почти без выражения.
За спиной князя собирались его воины, но, как и он, не решались, заговорив, прервать колыбельную. Наконец, кто-то из них шепнул Александру:
– Князь! Тут ещё десятка полтора изб – жилые вроде. Может, не тревожить молодуху-то? Небось, дитя у неё плохо засыпает, если она его до захода солнца уж баюкает…
– Странно как-то! – шепнул в ответ Александр. – В люльке – младенец, а в горнице – ни тряпицы, ни пелёнки, ни горшка, ни миски… И огонь в очаге еле-еле тлеет. Так и дитя застудить недолго – вечер уже, скоро совсем холодно станет…
Женщина, не замечая их перешёптывания, продолжала петь.
Наконец князь решился вновь осторожно постучать в дверной косяк:
– Прости, молодушенька! Ты что же, одна живёшь? Людей моих согреться не пустишь ли? Мы шуметь не станем.
Женщина прервала колыбельную, не оборачиваясь, прошептала:
– Заходите, люди добрые, заходите! Тесно у нас, но гостям мы всегда рады. Вот я сыночка убаюкаю да и хлеб испеку. Угощу всех, чем Бог послал!
Александр и его дружинники недоуменно переглядывались: никакой тесноты в пустой хате не было, как не было и посуды, в которой могло бы быть тесто. Казалось, что хата вообще нежилая. Митрофан на цыпочках подошёл сзади к женщине, через её плечо заглянул в люльку. Оторопев, застыл. В люльке, заботливо укутанная пелёнками, лежала… тряпичная кукла с соломенными волосами и нарисованным углём лицом…
– Князь! – прошептал потрясённый парень.
Александр тоже подошёл, посмотрел и медленно осенился крестом.
Женщина подняла голову, и стало наконец видно, что это – старуха, с морщинистым лицом и слезящимися глазами. Она широко улыбалась князю и его воинам беззубым ртом:
– Нравится? Красивый у меня сынок, ведь правда? А разумный какой… И годика не сравнялось, а уж людей узнаёт, различает… Глядите, проснулся! Видно, вы – люди добрые, раз вам он улыбается… Так ведь не всякому улыбнётся…
Чья-то рука подёргала князя за рукав кафтана. Он, вздрогнув, обернулся и увидел другую женщину, тоже немолодую. В левой руке та держала миску с дымящейся похлёбкой, а правой показывала украдкой выразительный жест: покручивала пальцем у виска. Александр понимающе кивнул, отступая от лавки и люльки.
Вошедшая между тем обратилась к безумной:
– Ты что ж, Марфуша, так и не укачала его? Экий он у тебя нынче беспокойный! А я тебе похлёбки вот принесла. Поешь, не то и молоко пропадёт – чем кормить-то сынка станешь? Ешь, скорбная моя, ешь!
Старуха взяла миску, быстро и жадно принялась есть, поглядывая между тем на люльку. Доконав скудную еду, прошамкала:
– Он, Онисья, спал! Вот люди добрые пришли, так и пробудился. Ничего, ничего, я ему сейчас грудь дам, и он сызнова заснёт. Ничего…
Анисья забрала миску, краем фартука вытерла сумасшедшей рот, и, пока та доставала из люльки «ребёнка», поманила пришедших за собой.
Они вышли за нею следом, а из горницы доносился смех и ласковое бормотание старухи, уверенной, что «ребёнок» сосёт её грудь.
Александр и его воины прошли следом за Анисьей к другим хатам небольшой деревни. На ходу та поясняла:
– Она умом уж давно тронулась. Уж годов двадцать пять будет… Пришла к нам сюда уже такая. Идёт зимой, по снегу босиком, в одном сарафане, а на руках – дитя. Она его качает, песню поёт. Люди глянули, а он-то мёртвый! Так она нам и не сказала, из какого града либо села ушла. А в младенце её стрела торчала – татарская! Это тогда было, когда Батый по Руси шёл, всё жёг да всех убивал! Мы приютили Марфу. Поселили в этой вот избе опустелой – люди в свои хаты её пускать побоялись. Ночью, как задремала, подменили её покойника куклой соломенной. Боялись, что заметит да вовсе обезумеет… Ан нет! Так же качает, баюкает, грудь даёт… Мы младенчика похоронили, батюшка из соседнего села его отпел. А Марфуша у нас осталась. И всё нянчит куколку, всё думает, что то её сыночек маленький. По сию пору. Мы тут, несколько женщин, её подкармливаем, когда есть чем, одёжу на ней меняем. Вчера вон только поменяли – старая-то уж истлевать начала… Так-то она тихая, а когда прежде пытались её вразумить: мол, сынок твой помер, так она – в крик, драться кидалась. Потом затихала. Ну, мы и перестали ей говорить. Что поделать, коли Господь у ней разум взял? Может, так ей легче жить… А вы, путники, кто ж будете?
Александр Ярославич ответил, невольно оглядываясь на скорбное место:
– Князь я. Александр.
Анисья всплеснула руками:
– Ну?! Александр Невский?! Да неужто? И откуда ж?..
– Из Орды, матушка.
Та закивала с глубоким вздохом:
– Всё отпрашиваешь нас, грешных, от ярости татарской, отмаливаешь?
Александр с ходу, резко остановился, взяв женщину за руку:
– Так ты это понимаешь? Понимаешь, для чего я всё это делаю?
Та всплеснула руками:
– Но ведь не безумный же твой народ, княже! У кого Господь ум не отнял, как у той несчастной, те видят, что тебе делать приходится, какой крест нести. Один ты у нас, князюшка! На всю Русь один – заступник наш единственный!
Роман посвящен жизни и творчеству Огюста Монферрана (1786–1858), одного из крупнейших архитекторов XIX в., создателя Александровской колонны, Исаакиевского собора и многих других архитектурных сооружений.Роман Ирины Александровны Измайловой рассчитан на широкий круг читателей, но в особенности будет полезен тем, кто интересуется историей русского искусства и культуры в целом.Для широкого круга читателей.Издание осуществлено за счет средств автора.
На фоне реальных исторических событий, знакомых нам лишь по древнегреческой мифологии, разворачивается действие этого фантастического остросюжетного романа. Автор превращает мифологических героев в живых реальных людей с реальными характерами, но дает им несколько иную судьбу, чем неведомые нам создатели древнегреческих мифов. Из существующих вариантов известного предания о Троянской войне, на основе которых было создано множество литературных произведений, гомеровская «Илиада» была более гениальной, чем остальные, но не более верной исторической правде, которой мы попросту не знаем...
Исаакиевский собор – одно из самых удивительных зданий в мире. Его строительство растянулось на сорок лет (с 1818 по 1858 год). За это время Российскую империю потрясали бунты, стихийные бедствия и эпидемии, однако ценой многих жертв и вопреки тяжелейшим испытаниям главный Собор страны был построен и освящен. Роман Ирины Измайловой в увлекательной форме рассказывает подробную историю строительства Исаакиевского собора, а также биографию его гениального зодчего Огюста де Монферрана, чья жизнь, полная невероятных приключений, может затмить лучшие страницы книг Александра Дюма.
Конец XII века. Ричард Львиное Сердце не вернулся из Крестового похода. В отсутствие короля «старая добрая Англия» превращается в ад – осмелевшие от безнаказанности феодалы грабят и рвут страну на части, простонародье ропщет под гнетом двойных налогов, в лесах и на дорогах хозяйничают разбойничьи шайки, и повсюду гремит имя Робин Гуда, который слывет «благородным разбойником» и защитником угнетенных. Но что за польза народу от его «подвигов», расшатывающих и без того слабую власть и ввергающих страну в кровавую смуту? Станет ли простолюдинам легче, если вся Англия превратится в выжженную мятежами пустыню? Кто в состоянии обуздать бандитскую вольницу и спасти королевство от гибели? Лишь один человек – благородный сэр Эдвин, шериф Ноттингемский…Неожиданный взгляд на судьбу и деяния легендарного разбойника! Шокирующее переосмысление классического сюжета! Именно так Ридли Скотт (режиссер «Гладиатора» и «Царства небесного») задумал снимать свой блокбастер «Робин Гуд», премьера которого стала главным кинособытием года!
В руки молодого историка случайно попадают неизвестные древнегреческие свитки. Занявшись их переводом, ученый внезапно понимает, что стал обладателем уникального сокровища — записок современника или даже участника событий, известных ныне как Троянская война.И первая же рукопись раскрыла перед ученым историю самого известного из героев–гроянцев — Ахилла, историю, разительно не похожую на описанную в мифах. Сын мирмидонского царя Мелся с раннею детства был отдан на воспитание отшельнику и мудрецу Хирону и познал не только искусство боя, но и врачевания.
Для прославленного английского сыщика настали трудные времена: уютную квартиру на Бейкер-стрит сменила лачуга Пертской каторги в Австралии, где Шерлок Холмс отбывает срок за убийство. Здесь мистер Холмс встречает когда-то разоблачённого им вора и убийцу Джона Клея. По странному стечению обстоятельств заклятые враги превращаются в закадычных друзей. Они вместе выводят на чистую воду начальника тюрьмы, тайком разрабатывавшего «левую» золотую жилу. Но в итоге обоим приходится бежать с каторги. Вернувшись в Англию.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.
В романе широко использованы исторические сведения и факты из книги Сергея Александрова «Смоленская осада 1609–1611» 1609 год. Польский король Сигизмунд III Август осаждает Смоленск. С первых же дней осады поляки терпят одно поражение за другим. Сигизмунд в бешенстве! Он узнает, что причиной срыва многих кавалерийских операций является таинственный Белый Волк, который нападает ночью на боевых коней и вырывает им горло…
Княгиня Екатерина Романовна Дашкова (1744–1810) — русский литературный деятель, директор Петербургской АН (1783–1796), принадлежит к числу выдающихся личностей России второй половины XVIII в. Активно участвовала в государственном перевороте 1762 г., приведшем на престол Екатерину II, однако влияние ее в придворных кругах не было прочным. С 1769 г. Дашкова более 10 лет провела за границей, где встречалась с видными политическими деятелями, писателями и учеными — А. Смитом, Вольтером, Д. Дидро и др. По возвращении в Россию в 1783 г.
Павел Петрович Свиньин (1788–1839) был одним из самых разносторонних представителей своего времени: писатель, историк, художник, редактор и издатель журнала «Отечественные записки». Находясь на дипломатической работе, он побывал во многих странах мира, немало поездил и по России. Свиньин избрал уникальную роль художника-писателя: местности, где он путешествовал, описывал не только пером, но и зарисовывал, называя свои поездки «живописными путешествиями». Этнографические очерки Свиньина вышли после его смерти, под заглавием «Картины России и быт разноплеменных ее народов».
Во времена Ивана Грозного над Россией нависла гибельная опасность татарского вторжения. Крымский хан долго готовил большое нашествие, собирая союзников по всей Великой Степи. Русским полкам предстояло выйти навстречу врагу и встать насмерть, как во времена битвы на поле Куликовом.