Вообще-то кнопок было две. На вторую Фидель Парамонович должен был нажать, если хотел покинуть рабочее место, потому что замок открывался только после того, как была нажата эта кнопка. Кому она сигнализировала — дежурному ли офицеру, или кому-то другому — Сиваковский не знал. Поначалу он забывал её нажимать и тупо набирал код, не понимая, почему замок не отмыкается, но постепенно наловчился и больше такой глупой ошибки не совершал. Работа ему нравилась. Он приходил к восьми часам, запирался, включал радио и читал принесённые с собой журналы и газеты. В двенадцать он спускался в столовую и не торопясь ел. Пообедав, он шёл в туалет, выкуривал папиросу и возвращался наверх, в комнату. Он отработал полную неделю и за всё это время красный экран ни разу не зажёгся. Фидель Парамонович не задавался вопросом для чего нужна была кнопка на пульте и что могло произойти после того, как он нажал бы на неё. Не мудрствуя излишне, он приходил и уходил, ожидая, когда красный экран оживёт.
Ду-тс-Кан провёл в заключении ифт-де-ро (по-нашему — неделю), ожидая, когда тусклый н-гоф осветлится. Кольцо успокоения не давало ему сбежать, иначе он без лишних раздумий сиганул бы в любую из циклично возникающих в камере пространственно-временных воронок. Что оставалось бедному Ду-тс-Кану? Устроиться, подогнув колени, рядом с туманной т-цок и, не мигая, таращиться на тусклый н-гоф. Печальна, ах, печальна участь наказуемого.
...человек в длинном коридоре пересёк невидимую черту, красный экран зажёгся, Фидель Парамонович нажал на кнопку
и человек упал.
...оптический глаз автоматической станции поймал в перекрестье прицела голубой диск планеты, тусклый н-гоф осветлился, Ду-тс-Кан погрузил конечность в туманную глубь т-цок
и земля исчезла.
Проблема метаболизма была решена в две тысячи сто пятьдесят третьем году. В том году и случилась революция, навсегда разделившая человечество на две неравные группы: автомобилистов и пешеходов. В этом радикальном преобразовании безвозвратно исчезла та маргинальная прослойка, что именовала себя байкерами, или мотоциклистами. Большая их часть сложила головы в жестокой конкурентной борьбе, оставшиеся в живых были сброшены на самое дно социальной лестницы. Время от времени выжившие байкеры поднимали голову и тогда по мировым магистралям прокатывались волны террористических актов, вызывая в ответ валы беспощадных репрессий, после которых думалось, что оппозиция уничтожена раз и навсегда, однако затишье никогда не бывало длительным. Никто не мог сказать точно, где, а главное, когда враг нанесёт очередной чудовищный удар. Власть была бессильна остановить насилие, чинимое на дорогах байкерами, и не в последнюю очередь из-за того, что инсургенты-подпольщики имели колоссальную поддержку, оказываемую им теми, кто жил по ту сторону транспортных тоннелей. Бунтари-подпольщики обитали на стыке двух миров, с лёгкостью проникая сквозь непреодолимые для их обитателей границы и виртуозно использовали преимущества обеих частей условно единой цивилизации. Какое число инсургентов было в обслуживающих трансконтинентальные автомагистрали службах, строительных компаниях, автомобильных, моторных и механических заводах, производящих запчасти, шиномонтажных мастерских и автомойках, где, несмотря на полную автоматизацию производственных процессов, стальные конечности промышленных роботов до сих пор не могли обходиться без помощи слабых конечностями людей. Об этом знали спецслужбы пешеходов, но они не спешили делиться своим знанием со спецслужбами автомобилистов, резонно полагая, что дополнительный козырь в рукаве не будет лишним. Байкерская вандея как нельзя лучше подходила для осуществления различного рода тайных операций, без которых всякая уважающая себя спецслужба немедленно хиреет и впадает в полное ничтожество.
Точно дозированная инъекция фермента киназы пробудила его ото сна ровно в семь часов утра. Не успел он ещё раскрыть смежённые веки, как заработали мышечные тренажёры, потекли по трубкам в вены стимуляторы, питательные смеси и коагулянты, побежали по телу мелкими мурашками кибернетические паучки-букашки, чистя и увлажняя кожу, подравнивая ногти и полируя ногти, подправляя, расчесывая и укладывая волосы на голове. Номер 274859 WDA 3287 открыл глаза и потянулся. Нет, он, конечно, остался неподвижен в своём интегрированном кресле-коконе, но мышечные тренажёры чутко среагировали на его мыслежелание и пропустив сквозь тонкие нити, запущенные в ткани, слабые электрические импульсы, вызвали в мозгу номера 274859 WDA 3287 соответствующие настоящему потягиванию ощущения. Потянувшись, номер 274859 WDA 3287 окончательно проснулся, а проснувшись, незамедлительно огляделся. За ночь его "jadson.pangolin" пересёк Евразию и теперь мчался над океаном по одному из многоуровневых тоннелей, соединяющих Европу с Северной Америкой. Прозрачные трубы, окутанные силовыми полями и надёжно защищённые от всех природных катаклизмов, свободно парили над водой. Ребристые конусы генераторов гравитации снаружи прочно держали их на осевых линиях, не позволяя тоннелям смещаться под порывами ветра любой, даже самой разрушительной силы. Автомобили летели по трассе ровным нескончаемым потоком, геометрически разграниченным дорожной разметкой и бортовой электроникой, соблюдая интервалы и дистанцию между рядами и отдельными машинами в ряду. Ручное управление автомобилем давно превратилось в атавизм, уступив место интеллектуальному автопилоту и сети глобального позиционирования и контроля дорожным движением, однако в каждой машине сохранялось (как дань древней традиции) рудиментарное устройство для управления движением автомобиля — скрытое в приборной панели рулевое колесо. Искусству вождения обучали гипнотически во сне, а практический навык закрепляли на специализированных полигонах, изнуряя обучаемых длительными непрерывными тренировками. Номер 274859 WDA 3287 был лучшим учеником в своей автошколе.
