Книжный магазинчик у озера - [47]

Зои даже миссис Макглон задала тот же вопрос, но в ответ миссис Макглон фыркнула и заявила, что вокруг все просто ужасны. Лучше держаться от них подальше и не болтать о большом доме, они все только это и хотят знать, постоянно суют нос в чужие дела. Но Зои ответила, что ее все равно чужие дела не интересуют, а миссис Макглон снова фыркнула и сказала, что она как раз об этом и говорит и вообще ей нужно разложить везде шарики нафталина.

Зои совсем было собралась сказать, что слышала нечто странное в доме, что ей постоянно кажется, будто она не совсем одна в своей комнате… но промолчала. Просто все это было очень загадочно.

– Ладно, – снова набралась храбрости Зои и спросила как можно небрежнее: – Вам известно, почему в таком огромном доме, где миллион огромных спален, мне досталась такая крошечная?

Миссис Макглон вперила в нее неподвижный взгляд.

– Это комната прислуги, – ответила она. – Вы не гость.

И она неторопливо удалилась, а Зои не нашла слов, чтобы объяснить: она прекрасно понимает, что она не гостья, просто ее слегка беспокоит то, что к ней в спальню приходит кто-то незваный.

Глава 26

Как-то в воскресенье Зои проснулась рано, гадая, чем же ей заняться. Миссис Макглон не было, как и Рэмзи: Зои на весь день осталась одна с детьми и Хари.

Она оказалась в странном месте, и у нее почти не было денег. Можно поехать навестить Нину, но Зои вполне разумно решила, что в воскресенье у Нины и так множество посетителей, а потому решила отложить это на другой, более спокойный день.

Снаружи было солнечно и холодно, но совершенно тихо. Спустившись вниз, Нина постояла, глядя вдоль длинного коридора с люстрой и фестонами паутины, и вдруг почувствовала, что ее охватило страстное желание что-нибудь сделать, что-нибудь изменить.

Она каждый день слышала, как хлопочет миссис Макглон, включая то старую, разболтанную стиральную машину, то древний пылесос, как грохочет тарелками и чашками, перемывая их вручную, и исчезает для каких-то дел в глубинах необъятного дома. Нельзя сказать, чтобы она не трудилась изо всех сил, она трудилась. Но количество работы для одного человека было просто ужасающим. За домом присматривали, но лишь слегка.

Зои подошла к огромной парадной двери. Старые деревянные панели возвышались над ней, и Зои внимательно рассмотрела два засова и щеколду, ржавый ключ, оставленный в замке. Она отодвинула ужасно неподатливые запоры, которые не смазывали целую вечность, и с немалым трудом повернула ключ, налегая на него всем своим весом. Старый ключ сопротивлялся, но наконец уступил. Зои на мгновение испугалась, не сломается ли он – ведь он вполне мог принадлежать какому-нибудь давнему вождю, и ей бы пришлось выложить за него миллион долларов…

За ее спиной внезапно возник Хари. Зои бранила сына за то, что он всегда так бесшумно подкрадывался, ведь так можно кого-нибудь напугать. Хари до сих пор носил свою пижаму с пожарными, она уже становилась ему мала. Но не мог же он внезапно вырасти за то небольшое время, что они провели здесь? Конечно нет.

Зои увидела, что Хари держит в руках старого медведя из жесткого на вид меха. Выглядел медведь старше самой Зои.

– Где ты это взял? – спросила она, шагая к сыну, чтобы обнять его.

Да, игрушка была древней, почти антикварной. От нее почему-то пахло старым деревом, опилками и лошадьми. Глаза у медведя были из настоящего стекла, а на шее у него была повязана поблекшая клетчатая лента. Но если на нем и была когда-то этикетка, она давно исчезла.

Хари просто показал наверх.

– Я не уверена, что это твоя вещь, – мягко заговорила Зои. – Думаю, нам лучше спросить у папы Патрика, можно ли тебе с этим играть.

Хари уставился на нее и покачал головой, а потом прижал к себе медведя и всем своим видом показал, насколько он не согласен с матерью.

– Но он не наш, – ласково продолжила Зои. – Здесь нет ничего нашего, милый.

Хари сморщился, потом отвернулся, пряча от нее медведя. Зои прикусила губу.

– Ладно, можешь пока оставить его у себя, – сказала она. – Пока мы здесь, в этом доме. Только не забывай: это не твой медведь.

Конечно же, если бы игрушка оказалась бесценным семейным наследием, миссис Макглон указала бы на этот факт через пять секунд. Но пока что Зои решила просто присматривать краем глаза за сыном и медведем. А малыш выглядел очень милым, как маленький Кристофер Робин с настоящим Винни Пухом.

Действуя обеими руками, Зои распахнула огромную дверь, петли которой громко заскрипели.

Это выглядело как настоящее откровение. Холодный яркий свет хлынул внутрь. Снаружи чирикали и щебетали птицы, деревья раскачивались на ветру по другую сторону гравийной подъездной дороги. Картина ошеломляла.

Солнечные лучи показали всю запущенность старого коридора, но и красоту его древних деревянных панелей, и прекрасной живописи двадцатого века, и даже оленьей головы – которую Хари до сих пор не замечал и которая заставила его подпрыгнуть, – и изумительную резьбу перил главной лестницы.

Желая побольше увидеть в этом доме, Зои открыла дверь в гостиную под лестницей – там стоял старый рояль, она мельком заметила его в день своего приезда, и забитые книгами полки. Зои открыла старые жалюзи, раздвинула тяжелые гардины. Все больше и больше света врывалось в комнату, открывая взгляду плотные старые карты, груды бумаг, пыль, кружившую в воздухе, и странные чаши и вазы, которые казались здесь совершенно не на месте.