Книн пал в Белграде. Почему погибла Сербская Краина - [122]

Плоды многолетнего недовольства столицей проявились в конце июля 1995 года, когда потребовалось организовать оборону Книна. Для прикрытия направления Грахово — Дерала — Стрмица была создана боевая группа, в которую вошла рота Бенковацкой бригады (92-я моторизованная бригада). Бойцы этой роты отказались воевать, заявив, что «не хотят гибнуть за Книн». Они отплатили Книну той же монетой, припомнив, что книняне не помогли им в 1993 году, когда бригада в отчаянных боях с усташами потеряла 415 бойцов погибшими и 1220 ранеными. Минбороны и органы власти тогда ничего не предприняли.

Вуковар — после освобождения или взятия — все время существования РСК находился в тени Книна, антагонизм между этими двумя городами нарастал. Вуковар олицетворял весь восток РСК, поэтому рост недовольства там был еще опасней. Книн к Вуковару относился «централистически», постоянно что-то он него требуя: на оборону Северной Далмации и Лики, продовольствия и других материально-технических средств, прежде всего нефти. Заявки обосновывались «государственной необходимостью», ссылками на конституцию, законы, постановления правительства. Ненасытные аппетиты порождали сопротивление, нарастала обструкция. «Самостийность» в конце концов овладела и 11-м корпусом, часто отказывавшимся выполнять задачи, которые ставил Главный штаб САК в Книне.

Общего у Книна и Вуковара было лишь то, что оба города, в конце концов достались хорватам. И тот, и другой были сданы без боя. Разница состояла в том, что книняне покинули свой город и оставили его хорватам, а сербы Вуковара дождались хорватов в надежде на хоть какое-то «сосуществование» с ними.

И ты, Командир!

Система командировок из Армии Югославии в САК и ее недостатки. Перекладывание вины за падение Краины на офицеров и солдат САК, отказ им во всякой помощи и поддержке

Отношение Армии Югославии к САК было двусмысленным и полным недомолвок. Чрезмерное значение придавалось помощи, которую Армия Югославии оказывала боеприпасами, горючим и другими материально-техническими средствами, будто иных обязательств по отношению к Сербской армии Краины и не существовало.

САК осталась без квалифицированной помощи Армии Югославии по ряду вопросов. Кадровый вопрос был для нее одним из ключевых, от этого зависела боеготовность вооруженных сил сербов в РСК. Без минимального числа квалифицированных кадров не было возможности обеспечить развитие САК, наладить эффективную систему управления. Армия Югославии исходила из того, что в САК должны служить офицеры, рожденные в Хорватии, за исключением нескольких самых опытных и наиболее востребованных. Она не отпускала в САК ряд полковников и генералов, также уроженцев Хорватии, мотивируя это собственными потребностями. Кроме этого, «эмбарго» распространялось на сержантов и офицеров, уроженцев Хорватии, служивших в Армии Югославии на должностях командиров отделений и взводов и командиров основных подразделений. А именно офицеров низового звена было больше всего, и именно они были очень важны для САК, тем более что боевое обучение новобранцев с территории РСК в конце концов было возложено на САК.

Эффективная организация САК не могла быть выстроена без помощи Армии Югославии. Это особенно относилось к организации Главного штаба и командований корпусов. Было бы правильно составить список ключевых должностей в САК и назначить на них качественные офицерские кадры. Вместо этого, после снятия генерала Милана Торбицы командирами Главного штаба САК назначались офицеры, не соответствовавшие этой должности, без опыта, а иногда — и без профессионального образования, что препятствовало максимальной подготовке войск к решающей схватке с Хорватией. То же касалось и командиров корпусов. Контрпродуктивными были и относительно частые смены командиров корпусов.

Надо признать, что Армия Югославии проявила максимальные усилия, чтобы вынудить офицеров, рожденных в Хорватии, прослужить в САК хотя бы какое-то время, хотя успеха добилась лишь частично, так как многие офицеры предпочли не исполнять это распоряжение. За отказ тех, кто уже выслужил положенный срок, сразу же «провожали» на пенсию, остальных могли просто уволить со службы. Некоторые отказывались ехать в Краину по идейным соображениям, считая, что в САК должны служить все офицеры-сербы, независимо от места их рождения. Но к ним никто не прислушивался, лишь осуждали и старались не допускать распространения подобных взглядов среди офицерского состава Армии Югославии. Все это вместе взятое и вело к тому, что в САК прибывали на службу офицеры, неспособные исполнять свои обязанности. Финансистов, офицеров тактической и интендантской служб хватало, а вот — пехотных и артиллерийских командиров — нет.

Офицеры, отслужившие определенный срок «командировки» в САК, имели право вернуться в Армию Югославии на ранее занимаемую должность, но фактически этим правом могли воспользоваться лишь те, за кого было кому «похлопотать», рапорты остальных просто игнорировали. Это порождало нервозность, недоверие, гнев, обвинения, упреки и т. д. Службу в САК многие воспринимали как наказание. Конечно, нельзя все обобщать, некоторые, независимо от места рождения, ехали в Краину из патриотических побуждений.