Книгоиздатель Николай Новиков - [38]
Положение крестьянства и «умеренность» правления были основными критериями при оценке благосостояния той или иной страны в изданной Новиковым книге Л. А. Караччоли «Путешествие Разума в европейские области» (1783). «Порабощение (т. е. крепостное право — И. М.), — писал итальянский философ, — бывает источник скудности. Истребляя ревнование, оно истребляет земледелие и торговлю»>[126]. Крепостническая Польша и нищая Испания, где еще не угасли костры инквизиции, кровожадные турецкие янычары и легкомысленный Людвиг XVI произвели на путешественника Люцидора удручающее впечатление. Только на севере Европы и среди Альпийских гор сохранились еще «оазисы» вольности: Швеция и Швейцария, населенные свободными от крепостной зависимости, богатыми и трудолюбивыми крестьянами. Отправляясь в Петербург, герой мечтал о встрече с просвещенной императрицей, даровавшей своему народу мудрые законы. Путешествие по России заставило его умерить первоначальные восторги. Русский перевод беседы Люцидора с екатерининскими министрами изобиловал странными многоточиями, которые заменили по цензурным соображениям резкие высказывания итальянского гостя против крепостничества и фаворитизма>[127].
Негативная критика отдельных пороков русской государственной системы давно уже стала для Новикова пройденным этапом. Утратив надежду на благотворные реформы «свыше», он обратился к самостоятельным поискам панацеи, которая могла бы исцелить социальные язвы его Отечества. В 1783 г. Новиков напечатал книгу немецкого ученого-экономиста Ф. В. Таубе «История о аглинской торговле, манифактурах, селениях и мореплавании». Последняя глава этого серьезного, хорошо документированного исследования была посвящена анализу причин, побудивших северо-американские колонии к войне за независимость. Все собранные педантичным ученым факты явно свидетельствовали в пользу повстанцев, однако он не мог и не хотел признать за ними права на бунт против законной власти. Насильственные методы борьбы с социальным злом в корне противоречили идеологии умеренных просветителей, а тем более учению масонов. Жестокие преследования властями деспотического государства инакомыслящих открывали перед жертвами произвола иной, менее радикальный путь к спасению. Именно его и избрал герой повести Ж. П. Рабо Сент-Этьена «Торжество немилосердия» (1782), несчастный гугенот, бежавший из своего Отечества. Для гуманиста и патриота Новикова и «бунт» и эмиграция были принципиально неприемлемы. Оставалось только мечтать о мирном преобразовании русского общества путем нравственного перевоспитания каждого из его сограждан.
Большая часть философской литературы, изданной Новиковым, была посвящена этическим проблемам, вопросам личной и общественной нравственности. Выросшему в патриархальной семье убежденному масону атеизм представлялся несовместимым с высокими моральными принципами. Стремление обратить на истинный путь «заблудшие души» побудило Новикова издать «Рассуждение против атеистов и неутралистов» Г. Греция (1781) и апологию христианству Эразма Роттердамского «Христианин воин Христов и победоносное его оружие» (1783). Ополчаясь против безбожия, философы-гуманисты апеллировали не только к чувству, но и к разуму человека.
Категорически не преемля атеизм, Новиков сохранял независимость суждений, широту взглядов, уважение к мнению инакомыслящих. Идеологическая неоднородность русского масонства XVIII в. оставляла определенный простор для философской и политической полемики. Столкновения мистиков и деистов, консерваторов и фрондеров нашли отражение в новиковском книжном репертуаре. Признавая за каждым человеком право печатать книги по собственному выбору, Новиков явно предпочитал умеренность и терпимость слепому фанатизму «пустосвятов». Эту позицию просвещенных идеалистов четко сформулировал герой нравоучительной повести Вольтера «Энни, или Мудрец и Атеист». «Безбожие и суеверие, — утверждал он, — суть два полюса земли, исполненные смятения и ужаса; малейшая область добродетели лежит между сими полюсами»>[128].
Ярким примером просветительных тенденций, существовавших в среде русского масонства, может служить напечатанная Типографической компанией книга И. Я. Бруккера «Сокращенная история философии от начала мира до нынешних времен» (1785). Горячий сторонник рационалистического учения Вольфа, Брукнер осуждал фанатизм и суеверие, под какой бы личиной они ни скрывались. Лжеучитель халдеев Зороастр и философ-мистик Пифагор, древние египетские жрецы и современные розенкрейцеры не внушали ему никакого доверия. Еще более резко немецкий ученый выступал против «тайных» наук, кабаллистики, магии и алхимии, видя в них лишь «бестолковые аллегории» или грубый обман. Высокую оценку получили в этой книге труды философов-материалистов Демокрита и Эпикура, Бэкона и Бруно, Гоббса и Лейбница. Заметим, что именно здесь русский читатель впервые познакомился с биографией Т. Кампанеллы, автора утопического трактата о о Городе Солнца.
