Книги моей судьбы: воспоминания ровесницы ХХ в. - [97]

б) Библиографическую обработку всей поступающей в Библиотеку иностранной литературы, а также научно-исследовательскую работу в области книговедения, библиотековедения и библиографии иностранной литературы;

в) Методический инструктаж и разработку методических документов в области библиотечной и библиографической работы с иностранной книгой библиотек СССР, имеющих иностранные отделы по профилю Государственной центральной библиотеки иностранной литературы;

г) Функции публичной библиотеки и центрального хранилища иностранной литературы и русских переводов по естественно-научной, общественно-политической, филологической, художественной литературе и литературе по искусству".

Итак, мы, во-первых, стали Всесоюзной библиотекой. Во-вторых, универсальной библиотекой. Сохраняя функции публичной библиотеки, мы стали обслуживать иностранной литературой и издательства, и различные ведомства. Этим же Постановлением Библиотека передавалась в ведение Издательства иностранной литературы. В Издательстве создавался филиал ВГБИЛ, состоявший из каталогизаторов и библиографов. Он предоставлял редакциям Издательства для просмотра, рецензирования и перевода на русский язык вновь поступающую в Библиотеку зарубежную литературу, обслуживал редакции необходимыми в их работе словарями, справочниками и другими книгами из фондов ВГБИЛ и по межбиблиотечному абонементу из других библиотек, а также осуществлял связь Издательства со всеми отделами Библиотеки. Использованные Издательством книги затем вливались в фонды Библиотеки.

"Разинка"

Постановление дало начало расцвету ВГБИЛ. Мы получили огромные для того времени валютные ассигнования, значительно расширился штат сотрудников, нам передали большое здание на улице Разина (теперь улица Варварка), 12. До революции здесь размещалось Правление Торгового дома Морозовых. Подвалом дома служило отреставрированное в настоящее время английское подворье XIV века — посольский приказ Ивана Грозного, где заключались торговые сделки с англичанами. Библиотеку стали уменьшительно называть "Разинка" (до того "Лопухинка", а потом, когда мы переехали в новое здание на Ульяновской улице, 1, нас стали называть "Иностранка"),

В это время Библиотека значительно увеличила комплектование новых иностранных книг, были заложены основы фонда естественно-научной литературы. Именно тогда нами была получена большая партия книг по естественным наукам, изданных за рубежом в годы войны. Этой литературы другие библиотеки не имели, что привлекло к нам новых читателей — ученых-естественников. Наряду с библиографическими пособиями в области гуманитарных знаний мы впервые начали широко публиковать указатели литературы естественно-научного профиля.

Развертыванию деятельности в области естественных наук нам "помогло" такое бедствие, как "лысенковщина", из-за которой оказались отлученными от науки и практической работы многие талантливые биологи-генетики, хорошо владевшие иностранными языками. Так нашими сотрудниками стали известные ученые и библиографы-естественники М.А.Арсеньева, Л.Д.Бергельсон, Е.Н.Волотов, В.В.Хвостова, В.П.Эфроимсон и др. В то время, время борьбы с генетикой и космополитизмом, их никуда не брали на работу, и я взяла их в Библиотеку. Они называли себя "Маргариты Ивановны падшие ангелы".

Консультантом одно время у нас в Библиотеке работал известный генетик И.А.Рапопорт. Специалисты-естественники развернули комплектование и библиографическую деятельность с инициативой и размахом, присущими широко и перспективно мыслящим ученым. И это, конечно, помогло в кратчайшие сроки повернуть наше исконно гуманитарное учреждение в сторону естественных наук. За четверть века существования естественно-научный фонд ВГБИЛ достиг более 400 тыс. томов книг и 375 тыс. номеров журналов. В 1972 году в естественно-научном зале было записано 13 тыс. читателей — научных работников и студентов старших курсов. Однако уже в следующем году (сразу после моего ухода) работа с этой литературой во ВГБИЛ прекратилась, что представляется мне ошибочным и требующим пересмотра. Думаю, что это связано с непониманием роли ВГБИЛ. Ведь она, по существу, давно выполняет функцию национальной библиотеки в отношении иностранной литературы. В Москве, правда, есть солидная Библиотека по естественным наукам Академии наук СССР, но она ведомственная, и научным работникам других ведомств, а тем более студентам, недоступна. А потребность в этой литературе очень велика и непрерывно усиливается.

Новый профиль комплектования фондов Библиотеки позволил собрать в последующие 25 лет (до моего ухода на пенсию) прекрасную коллекцию послевоенной литературы по математике, физике, химии, биологии, геологии, астрономии, теоретической механике. При этом, так как невозможно, конечно, было объять необъятное, мы выписывали главным образом теоретические работы, которые были на стыках разных наук. По отзывам крупных специалистов в области естественных наук, эта коллекция считалась одной из лучших, созданных за послевоенные годы. Библиотека выписывала полторы тысячи названий периодики по естественным наукам из 60 стран и все труды обществ, конгрессов, съездов, конференций и т. д. Библиотекой пользовались до 30–40 тысяч специалистов-естественников в год. Ликвидировать такую прекрасную коллекцию было безусловно вредно для развития науки в стране.