Книги крови I-II: Секс, смерть и сияние звезд - [23]

Дверь не запиралась на ключ, но Джек решил, что взбесившаяся индейка не сумеет повернуть дверную ручку. Отступая, он проклинал свою самонадеянность. Противник оказался более коварным, чем он предполагал.

Прислонившись к стене, Аманда всхлипывала и не замечала пятен подливки у себя на лице. Все, что она могла сейчас, — это отрицать увиденное, мотая головой и одними губами повторяя слово «нет», как заклинание против комического кошмара, продолжавшего ломиться в дверь. Джек отвел ее в гостиную. Рождественские гимны, все еще звучавшие по радио, несколько приглушали грохот ударов и падающей посуды, но обещания небесной благодати уже не утешали.

Джина налила Аманде стакан бренди, села рядом на софу и принялась ободрять сестру со всем присущим ей добродушием и рассудительностью. Но ее слова не помогали.

— Что это было? — спросила Джина у отца.

Ее тон требовал немедленного ответа.

— Не знаю, — ответил Джек.

— Массовая истерия?

Джина не скрывала недовольства: у отца была какая-то тайна. Он явно знал, что происходит в доме, но по неизвестной причине отказывался говорить.

— Кого мне позвать: полицию или экзорциста?

— Никого.

— Ради бога…

— Ничего не происходит, Джина. Поверь мне.

Отец отвернулся от окна и посмотрел на нее. Его глаза сказали то, о чем умолчал язык: это война.

Джек был напуган.

Дом внезапно обернулся тюрьмой. Игра вдруг стала смертельной. Вместо того чтобы продолжать дурацкие проделки, враг замыслил причинить зло, настоящее зло им всем.

Индейка в кухне все-таки признала свое поражение. Гимны по радио сменились рождественской проповедью.

То, что было уютным, теперь таило опасность. Джек посмотрел на Аманду и Джину. Обе дрожали, и у каждой был свой повод для страха. Еще немного, и Поло рассказал бы им обо всем. Но проклятая тварь находилась где-то рядом — Джек не сомневался, что сейчас она пожирала их злорадным взглядом.

Он ошибался. Йеттеринг, удовлетворенный произведенным эффектом, вернулся на чердак. Птица — он это чувствовал — была гениальной находкой. Теперь он мог немного отдохнуть, восстановить силы. Пусть противник потреплет себе нервы. Потом наступит время решающего удара.

Гордый Йеттеринг даже позволил себе задаться праздным вопросом: а если бы какие-нибудь инспектора увидели его операцию с индейкой? Вероятно, ее впечатляющий результат улучшил бы его служебные перспективы. Не для того же он учился столько лет, чтобы возиться с простаками вроде Поло! Для его способностей нужно другое задание. Он уже чувствовал победу в своих невидимых костях, и ощущение было приятным.

Охота на Поло, конечно, подходила к концу. Дочери убедят отца (тут у Йеттеринга не было никаких сомнений), что вокруг него происходит нечто ужасное. Поло не сможет устоять. Он падет. Может быть, превратится в классического сумасшедшего: примется рвать на себе волосы, сбросит одежду, вымажется экскрементами.

О да, победа близка. И она откроет дорогу к почестям, наградам, похвалам хозяев.

Осталось одно небольшое представление. Одно, последнее нападение — и Поло будет повержен в прах.

Уставший, но уверенный в успехе, Йеттеринг спустился в гостиную.

Аманда спала, вытянувшись на софе. Очевидно, ей снилась индейка Ее глаза двигались под сомкнутыми веками, губы вздрагивали. Джина сидела у радиоприемника, который теперь безмолвствовал. У нее на коленях лежала раскрытая книга, Но она не читала.

Продавца корнишонов в комнате не было. Не его ли шаги слышались на лестнице? Конечно, он пошел облегчить мочевой пузырь, изнемогавший от выпитого бренди.

Идеальный момент.

Йеттеринг пересек комнату. Во сне Аманда увидела что-то темное и угрожающее — что-то такое, от чего у нее во рту появился горький привкус.

Джина оторвала взгляд от книги.

Серебряные шары на рождественской ели тихо покачивались. И не только шары. Ствол и ветви тоже.

Вся ель раскачивалась, будто кто-то схватил ее.

Джина почувствовала себя очень нехорошо. Она встала. Книга упала на пол.

Ель начала крутиться вокруг ствола.

— Господи, — прошептала Джина — Господи Иисусе.

Аманда спала.

Ель накренилась.

Джина, ступая по возможности ровными шагами, подошла к софе и попыталась растолкать сестру. Аманда спросонок отбивалась.

— Отец, — сказала Джина.

Ее голос был достаточно громким, чтобы долететь до холла. Он разбудил Аманду.

Спускаясь по лестнице, Поло услышал звук:, похожий на вой собаки. Нет, двух собак. Пока он добежал до нижней ступени, дуэт превратился в трио. Ворвавшись в столовую, Джек был готов увидеть все войско ада с песьими головами, пляшущее на растерзанных телах его девочек.

Вместо этого он нашел там рождественскую ель, что с безумной скоростью вращалась на месте и завывала, как стая голодных псов.

Лампы были выкручены из патронов. В воздухе стоял запах жженого пластика и еловой смолы. Сама ель напоминала огромную юлу. С размахом безумного короля она разбрасывала игрушки и подарки.

Джек оторвал взгляд от этого зрелища и увидел Джину и Аманду, в ужасе скорчившихся за спинкой софы.

— Убирайтесь отсюда! — заорал он.

Не успел он выкрикнуть эти слова, как телевизор дерзко повернулся на одной ножке и, быстро набрав скорость, стал вращаться вместе с елью. К пируэтам присоединились часы, до тех пор спокойно стоявшие на камине. Затем — кочерга перед очагом. Диванные подушки. Вазы и украшения. Каждый предмет добавлял свою ноту в аккорды надсадного воя, по своей силе сравнимого со звучанием мощного органа Запахло паленым деревом — трение разогревало крутящиеся части до воспламенения. Комната начала заполняться дымом.