Книга жалоб. Часть 1 - [12]
Меня всегда интересовали коммивояжеры, разъездные торговые агенты: всегда в пути, всегда на колесах… Что заставляет их странствовать по дорогам, обивать пороги, питаться в дрянных забегаловках, ночевать в третьеразрядных гостиницах и мотелях, в холоде и неудобстве, становясь постепенно чужими в собственных семьях? Я заметил, что некоторые из них — бродяги по натуре, которым никак не удастся привыкнуть к тихой домашней жизни, и они рады-радёхоньки, что подвернулась такая работа, оправдывающая многолетние скитания. Другие принадлежат к разряду неудачников; это пенсионеры, раньше времени отправленные «на заслуженный отдых», разжалованные офицеры, ветераны войны, опустившиеся интеллигенты, учителя или преподаватели, не сумевшие найти работу по специальности… Третью группу составляют прирождённые авантюристы, мошенники, плуты и проходимцы. Эти, конечно, наиболее интересны.
Один из них годами отирается у семейных склепов на кладбищах, подходит к безутешным вдовам, держа наготове подписной бланк. Выразив соболезнование, он тут же переходит к делу — ему, конечно, ужасно неловко, но что поделаешь, покойный как раз неделю назад заказал у него собрание сочинений Перл Бак в кожаном переплёте, и он счел своим священным долгом прийти на кладбище, чтобы исполнить последнюю волю усопшего. Если вдова не желает брать книги, он самолично опустит их в могилу и сам внесет плату, такой уж он человек! Ну кто, скажите, не подпишет бланк-заказ такому чувствительному? На его бланки упало куда больше горячих слез, чем на самые жалостливые любовные романы. Само собой, за день такой книжный стервятник раз десять слетает на разные похороны…
Вообще в этом деле главное — заполучить подпись покупателя на подписном купоне, обязывающую его аккуратно выплачивать кредит. Когда подпись поставлена, работа коммивояжера закончена: на основании подписанного документа он стребует с издателя свои комиссионные. Я знавал одного книготорговца, который специализировался на продаже собраний сочинений Кафки и Джойса неграмотным сезонным рабочим и цыганам-кочевникам, которых потом ни один суд во всём государстве не мог найти, чтобы взыскать деньги. Он отыскивал их на отдалённых стройках, поил пивом в столовках, только чтобы поставили на бланке крест или приложили палец, а затем сам вписывал их несуществующие адреса. Прохиндей вручал им комплекты книг и тут же выкупал назад за сотую часть цены, чтобы продолжать торговлю на других стройках у черта и бога на куличках…
(Кстати, эти ловкие, нахрапистые люди, на которых интеллектуалы смотрит презрительно и свысока, зарабатывают несравненно больше самых читаемых писателей, книги которых продают!)
Наиболее хитрые и образованные из них, как вороны, почувствовавшие добычу, устремляются в дома только что умерших профессоров университетов и библиофилов и скупают за бесценок их богатые, собиравшиеся всю жизнь библиотеки, с которыми наследники не знают что делать. Наследники — обычно сын или внук с молодой женой и ребенком, у которого якобы аллергия на книжную пыль; они чаще всего и не подозревают, какими библиографическими редкостями владеют, и с восторгом соглашаются на любую цену, какую им ни предложат. Потом книги перекочевывают к букинистам и в библиотеки знатоков, которые отваливают баснословные суммы пронырливым перекупщикам, не стесняющимся ежедневно интересоваться здоровьем старых, больных владельцев библиотек, будущих кандидатов на кладбище.
Впрочем, я не упомянул еще об одном типе книготорговцев. Это неудавшиеся писатели (обычно графоманы), вынужденные сами и издавать, и печатать, и продавать свои сочинения. Их нередко можно увидеть в кафанах и парках: они переходят от столика к столику, от скамейки к скамейке, предлагают свои книги, вызывая жалость и угрызения совести у преуспевающих коллег. Их легко узнать по печальному виду и большим кожаным сумкам, в которых они таскают собственные издания. Один из них, теперь уже старик, бывший до войны видным политическим деятелем, пошёл, насколько я могу судить, дальше всех. Издал за свой счет мемуары, которые продавал исключительно у себя дома! Он любезно встречал потенциального покупателя, угощал его кофе или чаем, заводил беседу. Мемуары, однако, продавал только в том случае, если посетитель внушал ему симпатию и доверие. Должен признаться, что меня столь трогательная коммерция приводит в восхищение, если б это было возможно, я бы с радостью завёл подобные порядки и в своем магазине. Ведь сердце кровью обливается, когда какой-нибудь явный болван покупает дорогую для меня книгу, взывающую из его лап о помощи!
Поэтому, что бы ни думали о торговцах книгами, какими бы мотивами они ни руководствовались, у меня всегда становится тепло на душе при виде их на площади какого-нибудь захолустного провинциального городка. Они могут остановить свой фургончик где угодно; разложат книги на капоте и крыше машины, и вот вам уже книжная лавка в зародыше, оазис печатного слова посреди всеобщей тупости и животного безмыслия.
Однако книжный магазин — это не только место, где можно купить книгу. Это нечто гораздо большее, выражаясь возвышенным языком, — маленький храм словесности среди векового мрака, что-то вроде святилища для тех, кого ещё не совсем поглотила страсть к приобретательству, обжорству и дешевым увеселениям. Поэтому книготорговец — не просто продавец; помимо того, что он нередко является другом писателей, он еще и посредник, дающий рекомендации растерявшемуся читателю или исподволь подводящий его к выбору именно той книги, которую он сам вряд ли разыскал бы в море печатной продукции. При встрече с будущим читателем настоящий книготорговец прежде всего стремится помочь ему преодолеть робость, которая охватывает так называемого простого человека, теряющегося среди бесчисленных имён и названий и пуще всего на свете боящегося показаться невеждой. Для этого, по-моему, лучше всего не обращать на покупателя никакого внимания, дать ему возможность расслабиться, чтобы в нём проснулась дремлющая любознательность, надо выставить самые интересные книги на видное место, разложить их на столах и на полу, открыть свободный доступ к полкам, убрав традиционные прилавки. Благодаря всему этому покупатель начинает всё чаще заглядывать в магазин даже тогда, когда не собирается ничего покупать, точно так же, как заходит на чашку кофе к приятелю-портному, даже когда не шьет у него костюм.
Сборник повестей и рассказов о трех войнах.Повесть «Немецкая девушка» показывает тихий ужас опустошенных территорий. Состояние войны не только снаружи, но и в душе каждого человека. Маленькие рассказы, из которых состоит произведение, написаны современным языком, позволяющим почувствовать реальный запах войны.Повесть «Танки на Москву» отображает чеченскую кампанию без громких слов и морализаторства. Столкновение со смертью – как проверка человечности…Сборник рассказов выдающегося сербского писателя Мамо Капора – о боевых действиях в Боснии и Герцеговине.
В книге объединены три романа «сараевской серии» признанного классика сербской литературы Момо Капоры. Они были написаны за время военных действия в Боснии, Герцеговине и Крайне, где автор был военным корреспондентом, и состоят из причудливым образом переплетеных войны и мира, юмора и слез, любви и ненависти…«Линия огня – это линия жизни и смерти. Находясь на ней, человек получает самый важный урок в своей жизни – как справиться со страхом смерти. Как-то я проходил мимо танка, на котором было написано: СМЕРТЬ НЕ БОЛИТ! Говорят, что за мгновение перед смертью за одну единственную секунду в уме человека проносится вся его жизнь.
Неофициальный сборник рассказов Момо Капора, найденных в любительском переводе на различных сайтах.
Сборник документальных рассказов «Смерть — это не больно» («Смрт не боли») был написан за время военных действия в Боснии, Герцеговине и Краине, где Момо Капор был в качестве военного корреспондента.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.