Книга заговоров и оберегов на каждый день - [18]

1 марта – целителю в этот день надо обязательно вымыть руки талой водой. Можно взять снега на улице, а можно и разморозить лед из холодильника.

Согласно старинным поверьям, 1 марта Ярила поднимает зиму на вилы.

Славяне-язычники с песнями встречали приход бога плодородия Ярилы.

В этот день матери посылали своих ребятишек расчищать дорожки от снега.

Беременные женщины выходили 1 марта смотреть на восходящее солнце, веря, что оно обязательно даст им силы выносить дитя.

А бабки-повитухи приносили в дом полуденный снег и им обтирались.

4 марта, если вы бросите себе за спину хлеб-соль, то, как говорили в старину, в горький час они впереди окажутся, т. е. вы никогда не испытаете нужду.

С 10 марта нельзя спать днем, чтобы не навалилась на спящего человека лихорадка.

11 марта вымойте руки талой водой. Обязательно!

Каждая мать, у которой есть сын, знает, что осенью и весной проходит призыв в армию. Что же делать, как поступить, когда любимый сын все-таки, вопреки вашему или его желанию, загремел в армию? Для многих семей это становится настоящей трагедией. Да и неудивительно, ведь наша армия, к сожалению, все больше и больше напоминает тюрьму. В ней царят жестокие порядки, а офицерский состав делает вид, что ничего особенного не происходит, попросту попустительствуя дедовщине и закрывая глаза на всевозможные мерзости. Так что хорошие обереги вашим солдатикам просто необходимы.

Когда мой сын ушел в армию, причем добровольно (он тогда учился в техникуме и мог спокойно жить еще год), я еще не догадывалась, что меня и его ожидает. Это был 1989 год. Попал он в ВДВ в Литву, а тогда как раз прибалты уже начинали активно выступать против русских. Помню, я приехала к нему на присягу и готова была выкрасть сына еще до ее принятия, так сильно мой внутренний голос подавал мне сигнал тревоги. Присяга прошла красиво, торжественно. Нас, родителей, съехавшихся из разных городов (москвичей было всего двое), поводили по казармам, а потом пригласили посмотреть на первые парашютные прыжки наших детей. Я поехала. Происходить все должно было под Каунасом, в лесу; там стояли несколько домиков, среди которых была столовая. На учения должен был приехать сам Язов – помните такого?

Солдаты ехали своим путем, мы, родители, – своим. Я взяла такси.

У всех были гостинцы для детей, да так много, что руки просто отрывались от тяжести.

Приехали. Показали нам гостевой дом. Ужас! В маленьких комнатках по две железные кровати, застеленные грязными-прегрязными матрасами, и обшарпанному столу. Стульев нет, белья постельного, естественно, тоже. А я не знала, что так получится, и ехала налегке. Пришлось халат постелить.

Пока наши новобранцы делали пробежку и готовились к первому прыжку, я решила пойти на разведку – посмотреть, где они побегут и что вообще будет твориться. Пошла пешком вдоль лесной дороги, протопала несколько километров и попала в какую-то деревушку. Увидела магазин и накупила там еще продуктов.

Когда я вернулась в учебную часть, мне сказали, что вроде прыжки уже закончились: мол, новобранцы где-то в другом месте прыгали, и мы бы все равно не увидели своих мальчишек.

Побежала я в поле. Смотрю, какие-то мальчишки уже приземлились и сворачивают свои парашюты. Увидела кого-то из старших (совершенно не разбираюсь в звездочках), подошла, спросила, какая это рота. Не моя! А «старший» говорит: «Девушка, а в какой роте твой пацан?» Отвечаю, что я – мама. Не верит. А я и вправду тогда выглядела молодо, меня часто принимали за старшую сестру сына. Что ж, как говорится, маленькая собачка до старости щенок. Так и я.

Разговорились мы с офицером. Оказалось, что он служил в Афганистане. Отнесся ко мне с пониманием, дал кое-какие важные советы. Сказал, что у командира сына можно попросить разрешения, чтобы мой мальчик остался у меня ночевать. Так я и сделала.

А тут и мой прилетел. Смотрю на него, и сердце кровью обливается! Осунулся, когда-то чистая кожа покрылась прыщами (вода-то здесь другая), длинный, худющий. Кошмар! Ругаю себя: вот дура, надо было его выкрасть, пока такая возможность была. Потом, правда, подумала, что все равно нашли бы. Куда же я его спрячу?

Короче говоря, дали сыну разрешение, и я его повела в свои «апартаменты». Начала кормить. Никогда – ни до, ни после армии – я не видала такого: Сашка ел помидоры с «попками», жадно пил сгущенку из банки и закусывал все это великолепие колбасой, даже не снимая оболочки…

А потом он просто заснул, а я сидела рядом и тихо смотрела на своего единственного и неповторимого, самого главного человека в жизни.

Как-то я смотрела передачу по телевизору – интервью с очень известной актрисой, правда, с кем именно, вылетело из памяти. Но это не главное. Главное – ее ответ на вопрос, какое событие в своей жизни она считает самым важным. Видимо, ждали, что она ответит что-то типа: «Получение Ленинской премии» – или еще что-нибудь в таком же роде. Я сама для себя ответила на этот вопрос, и получилось так, что мы с ней сказали в один голос: «Рождение ребенка!» И это действительно правда. Что может быть важнее этого чуда, когда ты производишь на свет ЧЕЛОВЕКА! Моему сыну уже под сорок, а я до сих пор помню каждое мгновение родов до мельчайших подробностей, помню совершенно осознанный взгляд его синих глаз, когда он впервые посмотрел на меня…