Книга VII. 1676-1703 - [38]

Составлена смета, что доходов соберется («имеется собрати») столько-то; а если не соберется? Если некоторые посадские люди объявят, что не в состоянии заплатить? Тогда правеж; но иные крепки, перенесут удары и не заплатят; на этот случай у праветчиков наказ: «Если посадские люди на правежу начнут отстаиваться и денежных доходов платить не станут, у таких дворы их, лавки и имение отписать на великого государя».

Но не одни подати и чрезвычайные сборы тяжело лежали на посадских людях; у них были еще службы, которые, кроме того что отнимали время от промыслов, часто также обещали правеж в награду. Самая тяжкая по ответственности служба для посадских людей была служба в верных (присяжных) головах и верных целовальниках при продаже вина от казны. В 1652 году государь по совету с духовенством и думными людьми указал: «Во всех городах, где были прежде кабаки, быть по одному кружечному двору, продавать вино в ведра и кружки, чарку сделать в три чарки и продавать по одной чарке человеку, а больше чарки одному человеку не продавать; питухам на самом кружечном дворе и близ двора сидеть и пить не позволять, ярыжкам, бражникам и зершикам (игрокам в зернь) на кружечных дворах не быть. В Великий пост, Успенский, даже и по воскресеньям вина не продавать, в Рождественский и Петров посты не продавать по средам и пятницам. Духовенство белое и черное не пускать и вина им не продавать. В селах быть кружечным дворам только в больших. Быть кружечным дворам на вере, выбирать на них лучших людей за крестным целованьем». Какую выгоду получала казна от продажи вина, видно из того, что ведро вина в 1674 году казне стоило 20 алтын, а продавалось по рублю; по кружкам ведро вина на кружечном дворе стоило рубль 16 алтын 4 деньги, по чаркам — 2 рубля. Пиво в варенье стоило по семи денег ведро, а продавалось по два алтына ведро. Пуд меду покупали по рублю, выходило из пуда 7 ведер, каждое продавали по 6 алтын по 4 деньги. Винокуры иногда выписывались из Малороссии. Лучшим посадским людям позволялось курить у себя на дому вино в небольшом количестве, ведра по два, по случаю больших праздников и особенных семейных торжеств — свадьбы, родин, крестин, поминок; средним и младшим людям вина курить не позволялось, могли они к торжественным случаям сварить немного пива и меду, давши знать об этом на кружечном дворе, что называлось явкою, и заплатив явочные пошлины.

Но явят немного, а выкурят или сварят гораздо больше в ущерб казне, даже станут продавать тайком; узнают об этом на кружечном дворе — надобно накрыть врасплох и вынуть запрещенный товар: хлопоты большие, а делать нечего, надобно смотреть зорким глазом, потому что, если к концу года мало сбору, сейчас грозный запрос: почему против прежних лет мало собрано? Верный голова и целовальники должны отвечать своими деньгами, иначе правеж. Потом нельзя всем отпускать на наличные деньги, у многих часто денег нет, надобно верить в долг, к концу года долги эти нужно собрать, ибо казна ждать не станет. Для сбора долгов, для выимки питья нужно жить в больших ладах с воеводою, не щадить ему подарков в царские дни, что называлось «в почесть для царского величества», не щадить подарков за обеды, которые давал воевода и за которые нужно было приглашенным дарить хозяина; потом отвозить деньги в Москву нельзя с пустыми руками, дьяки и подьячие привяжутся. Один целовальник рассказывал: «Будучи у сбору на кружечном дворе, воеводам в почесть для царского величества, и для высылки с казною к Москве, и для долговой выборки, и за обеды харчем и деньгами носили не по одно время; а как к Москве приехали, дьяку в почесть для царского величества харчем и деньгами носили не по одно время, да подьячему также носили, да молодым подьячим от письма давали же, а у отдачи денежной казны для отписки, для отпуску дьяку да подьячему харчем и деньгами носили же не по одно время, а носили в почесть из своих пожитков, да что брали с товарищей своих целовальников в подмогу, а не из государевых сборных денег, и носили по воле, а не от каких нападков».

Кроме воевод и московских посылок тяжелы были кружечным головам солдаты, которые безнаказанно буйствовали при отсутствии дисциплины, при потачке своих начальных людей, при том состоянии общества, когда всякий сильный, вооруженный мог позволять себе все со слабым, невооруженным. Мы видели, что мог позволять себе в городе какой-нибудь прикащик соседнего села, тем более солдаты. В постные дни, когда запрещено было продавать вино на кружечном дворе, солдаты являлись туда и начинали сами продавать свое вино из фляг в чарки людям, не желающим поститься; на дворах своих, где стояли постоем, продавали всякие пьяные браги; на выимку к ним ходить голова не смел: хвалились убить его до смерти; несмотря на запрещение, собирались на кружечный двор играть в зернь и карты; питухов на кружечный двор не пускали, продавали им вино сами, целовальников били до полусмерти. Подрыв питейному сбору страшный, а за все отвечают голова и целовальники.

Другие службы посадским людям были: в головах и целовальниках при сборе таможенных доходов; при сборе стрелецкого хлеба; в подсудных целовальниках к пошлинным и ко всем денежным сборам в съезжей избе; на конную площадь при сборе денег с пятнания лошадей; в головах банного, перевозного и мостового сбора; в соцких, пятидесяцких и десяцких для полиции и для извета всяких воровских дел. Земский староста сзывает посадских людей в земскую избу: пришел царский указ, велено выбрать голову и целовальников к таможенному сбору; но кого выбрать? Надобно выбрать людей с состоянием, которые могли бы отвечать за недобор; но таких нет, кто был побогаче, те выбраны на кружечный двор. Мир решил — слать челобитную к царю, что выбрать некого, велел бы великий государь прислать голову из Москвы. Но из Москвы прислать некого, здесь свои службы, и в город шлется другой указ: выбрать к таможенному сбору того же голову и целовальников, которые выбраны к кабацкому сбору; таким образом, одни и те же посадские люди должны нести две тяжелые службы.