Книга Великих джунглей - [111]

Ботанические труды Спрюса сопровождались столь же обширными исследованиями Бейтса в области энтомологии. Как мы уже упоминали, джунгли являются богатейшей природной средой для обитания насекомых. За одиннадцать лет работы в амазонском бассейне Бейтс собрал 14 000 видов, из них 8000 ранее неизвестных. Одним из примеров его способности к научным наблюдениям служит описание отдыха муравьев-солдатов, которые, как считалось до тех пор, всегда чем-то заняты. Он пишет:

«Казалось, что их охватил внезапный приступ лени. Некоторые медленно бродили вокруг, другие чистили свои антенны передними лапками; но забавнее всего было наблюдать, как они «моют» друг друга. То здесь, то там муравей протягивал сначала одну, а затем другую ногу своему товарищу, который пропускал конечность между жвалами и немедленно принимался за следующую, заканчивая процедуру дружеским поглаживанием усиков… Возникало непреодолимое ощущение, будто муравьи играют друг с другом».

Сходным образом он описывал повадки муравьев-листорезов и первым отметил, что один из видов пользуется кусочками листьев не как пищей, а как строительным материалом для защитных куполов над своими подземными жилищами. Однако это было не совсем так, и несколько лет спустя Томас Белт, другой натуралист-самоучка, обнаружил нечто, пропущенное даже Бейтсом.

Работая в никарагуанских джунглях, Белт полностью раскопал большой «муравейник», чего Бейтс никогда не делал, и обнаружил, что кусочки листьев превращаются в разновидность компоста, где муравьи выращивали грибы, которые были их основной пищей. Вскрытый муравейник имел не менее двенадцати футов в диаметре, и более двух третей сооружения находилось под землей, пронизанной лабиринтами комнат и переходов. В нижних «чертогах» грибы росли губчатыми массами размером с человеческую голову. Это служило примером одной из взаимовыгодных договоренностей, которые иногда можно обнаружить в джунглях: очевидно, этот вид грибов мог расти только на данной разновидности лиственной плесени, и муравьи, как доказал Белт, не ели ничего, кроме выделений этих грибов.

Труд Белта «Натуралист в Никарагуа», опубликованный в 1874 году, более пятидесяти лет считался одной из полудюжины наиболее ценных работ по естественной истории тропической Америки. Для него муравей-листорез, несущий кусочек зелени размером с себя, был «мимическим олицетворением движущегося Бирнамского леса». Он проводил долгие наблюдения за поведением колибри и мог с уверенностью утверждать, что, хотя они пьют цветочный нектар, их основной пищей являются насекомые. Затем он выдвинул теорию, где утверждалось, что их изящные клювы были «гибкой, изящной разновидностью хирургических щипцов, прекрасно приспособленной для ловли крошечных насекомых среди цветочных тычинок».

Рвение и энтузиазм, с которым новое поколение натуралистов, представленное Спрюсом, Бейтсом и Белтом, проводило свои скрупулезные наблюдения, было их новым, уникальным вкладом в науку. Они целиком посвящали себя определенной специальности, и их целеустремленность приводила к результатам, которые иначе не могли бы быть достигнуты. Однако еще оставалось место, и немалое, для другого поколения исследователей.

Глава тридцать четвертая

РЫЦАРСКОЕ ТРИО

На первый взгляд кажется, что у бизнесмена, писателя-путешественника и художника должно быть не слишком много общего, и в некоторых отношениях сэр Стэмфорд Раффлз, сэр Ричард Бартон и сэр Гарри Джонстон настолько отличались друг от друга, насколько вообще могут отличаться три англичанина. Один из них знаменит прежде всего как основатель Сингапура, другой как переводчик «Тысячи и одной ночи», а третий — как специальный комиссар протектората Уганды. Однако в двух отношениях они были похожи друг на друга. Во-первых, используя свои многогранные таланты, они помогли нам больше узнать о джунглях, а во-вторых, все трое служили Англии на государственных постах за рубежом.

Старший из них, Раффлз, родился в 1781 году и был добросовестным, трудолюбивым сыном состоятельного кораблевладельца. Величайшим достижением отца следует считать то, что он пристроил юношу на работу в качестве курьера в штаб-квартире Ост-Индской компании. Тогда Раффлзу было четырнадцать лет, и усердие в работе сочеталось в нем со странной тягой к чтению книг по естественной истории после долгого трудового дня. Получив должность младшего клерка в девятнадцать лет, спустя еще четыре года он был назначен секретарем в офис компании в Пенанге на Малайском полуострове — Сингапур тогда был никому не известным островком.

В отличие от среднего англичанина на подобной службе в заморских колониях, Раффлз живо интересовался языком, обычаями и историей туземных народов. Он совершал поездки по окрестностям, даже углублялся в джунгли, и начал коллекционировать образцы растений и животных. (Инстинкты натуралиста были развиты в нем до такой степени, что впоследствии он стал одним из организаторов и первым президентом Зоологического общества Лондона.) Несмотря на внешние интересы, он был настолько предан своей работе, что без посторонней помощи несколько раз получал повышение по службе. В 1811 году он разработал план, благодаря которому Англия завладела Явой — остров тогда находился под контролем Франции, так как брат Наполеона недавно стал королем Голландии. Раффлз управлял островом с большим успехом до тех пор, пока Ява не была возвращена Голландии после очередной военной кампании, а затем получил пост губернатора Бенкелена на Суматре, где Британия удерживала свои позиции в течение долгого времени.