Книга увеселений - [8]

– Это значит, вся пища наша происходит из земли. Польстил крестьянскому труду сановный попутчик!

– А везти и вести? Что разумел он?

– Который из путников скрашивает байками дорожную скуку, тот как бы везет и ведет. Вот он и спрашивал, кому из вас балагурить.

– Не знал, однако, что зерно в колосьях может быть съедено!

– Спутник твой думал, что хозяин поля бедняк и за полцены продал пшеницу на корню или взял деньги в долг под залог ее.

– Чем же замок-то не приглянулся?

– Он на голой скале стоит, ни травинки вокруг. Вот и решил богач, что за красивыми башнями да за высокими стенами нет пищи, и погреба пусты. А если в доме голодно – разруха в нем.

– А снег жарким летом?

– То на белую твою бороду намек, и в укор тебе сказано.

– С каких же пор живых в гроб кладут и в землю зарывают?

– Если у покойного нет сына, то мертв он, а если сын есть, то он продолжает жить.

Крестьянин подивился дочкиным речам и принял их на веру. А та налила полную миску свежего молока, принесла тридцать яиц, достала из печи круглый каравай золотистого хлеба. “Когда гость наш пробудится, – сказала она отцу, – отнеси ему все это и задай три вопроса: во всю ли ширь свою бледнеет лунный круг, нет ли щербинки на солнце, и сколько дней минуло от начала месяца?”

Дочь принялась за работу, а отец – за завтрак. Съел два яйца, откусил от каравая и изрядно отпил молока. Потом отнес снедь проснувшемуся гостю и, как наказала дочь, задал три вопроса. С ответами поспешил к дочери.

– Что от попутчика услыхал, отец?

– Луна с лица спала!

– А солнце?

– На солнце он пятно узрел.

– Что месяц?

– Сказал, что два дня с начала минуло. Да ведь месяц-то в самой середине! Не говорил ли я, дочка, что человек сей глуп?

– Неужто ты ничего не ел от того, что принесла я?

– Съел два яичка, от хлебца откусил, молочка попил.

– Неверно судишь о госте. Он говорит умно, хоть и окольно.

Евнух подслушал разговор отца с дочерью и поразился догадливости ее. С позволения крестьянина он повел беседу с развитой не по летам юницей, и рассказал о миссии своей, и поведал царскую печаль. Крестьянская дочь решительно заявила, что ей понятен сон, но толкование его секретно, и только самому царю с глазу на глаз она откроет тайну. И тогда посланец государя признался отцу семейства, кто он таков, и попросил отца с матерью отпустить с ним дочь, дабы та предстала перед царем. Разве воспротивится простой землепашец воле царя и сановника его? И евнух доставил государю в абсолютной сохранности юную толковательницу снов.

Девица понравилась царю необычайно. И во внутренней палате, наедине, но при открытой настежь двери, монарх повторил ей свой сон. Первым делом целительница влила в болящую душу успокоительный бальзам, мол, сон не предвещает ни войны, ни смерти, ни недуга. Потом тишайшим голосом, чтобы никто и звука не услышал, дабы не вышло стыда, и сплетни не разнеслись по свету, открыла царю неблаговидную суть видения.

В гареме поселился переодетый в женскую одежду мужчина. Это – обезьяна из сна. Блудодей совокупляется с неверными царю женщинами – обезьяна прыгала по головам жен и наложниц. Обитательницы гарема охотно развратничают с ним – во сне они не прятались от обезьяны.

Ни в одном языке не найти слов, чтобы вполне передать мощь и праведность гнева царского. Монарх обыскал гарем и обнаружил юношу. Блеск красоты его затмевал свет солнца и луны, сверканье золота и серебра. Собственноручно, упиваясь местью, на глазах жен и наложниц, царь изрубил в мелкие куски молодое тело и кровью вымазал физиономии распутниц. Затем расправа настигла любодеек. Ни одну из преступных сладострастниц не обошел клинок дамасской стали.

Истребив разврат в стенах дворца, царь вспомнил о той, что спасла трон и корону от бесчестья. Какою милостью воздать за бесценное благодеяние? Наградой за доброе дело служит свершение его. Но довольно ли этой награды? Царь взял в жены юную крестьянскую дочь. Отныне и навеки она станет его судьбой и единственной любовью. Поклялся он супруге дорогой не прикасаться к женщине другой.

– Ты прав, Эйнан, весьма поучительная повесть, – сказал Забара.

– Еще бы! Проницательный ум заслуживает высочайшей награды, – поддержал Эйнан.

– Пожалуй…

– Вот я и вытянул тебя из дома – добыть достойное признание твоим заслугам.

– Как важно занять язык и голову во время долгого пути! – свернул на другое Забара.

– Кажется, я трудился не зря!

– Мой друг горазд рассказ вести, чтоб нас от скуки увезти.

4. В обед аскет, а ужин нужен

Два пилигрима, Иосиф ибн Забара и друг его Эйнан, бродят по белу свету, оседлавши каждый своего осла, и коротают время в дороге, рассказывая друг другу басни да байки, были да небылицы.

Как-то в конце долгого дня пути добрались наши странники до некой деревни, на вид весьма бедной и мрачной. Смеркается, стало быть, не миновать ночлега в неприветном месте. Хозяин заезжего двора бойко уведомил путников, что ни ужина, ни постели им не видать, как своих ушей, а местечко под крышей для них сыщется.

Забара и Эйнан расположились под навесом, отгородившим их от тьмы небесной и света звезд далеких. Голод и жажда напомнили обоим, что пришло время отдать дань вечерней трапезе, и безотлагательно.