Книга Темной Воды - [32]

Катер опустился на парковочный магнит. Я откинул дверцу, выбрался наружу. На улице было ветрено и сыро. С серого неба сыпали в лицо капли мелкого дождя. Пригибаясь, я побежал к подъезду. Тяжелая подъездная дверь при моем приближении распахнулась. Навстречу выкатился дворецкий, поскрипывая гусеницами.

— Добрый вечер, господин Белов.

— Привет, – буркнул я. Мне куда больше нравился прежний, живой дворецкий. Но его, как и многих других, забрали почти полгода назад — программа Большого переселения, как ее называло правительство.

Живых людей теперь почти всюду заменили дешевые роботы. Производить дорогие модели для нужд исчезающего человечества — в этом нет никакого смысла.

Электронный ключ щелкнул в замке. Я торопливо ввел код. Дверь в квартиру распахнулась.

Дана ждала меня. Обняла. Прижалась всем телом.

— Где ты был так долго, малыш?

— Зашел в магазин после работы, – соврал я. – Ты же знаешь этих механических продавцов. Я уже думал, мне придется там заночевать.

— Купил что-нибудь?

— Нет. Плюнул, и поехал домой, к тебе…

— Сегодня случилось кое-что… — она подняла на меня полные слез глаза.

— Что? – Меня охватило дурное предчувствие. Сейчас она закатит глаза, будет говорить все быстрее и быстрее, потом начнет метаться по комнатам и кричать. А я буду чувствовать, что виноват перед ней. Нелепое чувство. Бессмысленное, как сама жизнь в привычном человеческом понимании.

— Олеся… — сказала она и замолчала.

— Что Олеся? – Впрочем, я знал ответ. Олеся была ее лучшей подругой. Они общались с Университета.

— Ее нет.

— Как это?

— Переселение! – Она произнесла это с такой интонацией, что стало очевидно — сообщи я ей известие сейчас, и у нее начнется истерика. Но когда-то же надо ей сказать. Ведь все уже решено. Я сам все решил.

Я медленно снял плащ, повесил на вешалку и обернулся к ней. Я смотрел на нее, не отрываясь, почти минуту. Потом проговорил чуть слышно:

— Я был…

Она попятилась, как будто это я угрожал ей чем-то. Я ощутил боль. Несмотря ни на что, она оставалась моей женой, моей женщиной. Я почти ничего не сказал, а она все поняла. Наверное, потому, что каждый день думала об этом, ожидала, когда это, наконец, случится, и меня вызовут в Департамент. Чтобы там вручить полис на переселение.

— Давай обойдемся без истерик, – попросил я.

— Ты был там, да? Был?! Скажи! Да или нет?!

— Да, – быстро ответил я. – Нам дали три дня.

— Боже мой, – проговорила Дана, – боже мой… я знала, я все время знала, что это произойдет. Но мне отчего-то казалось, что это случится не скоро, что у нас еще есть… хотя бы полгода … Давай уедем куда-нибудь! – выкрикнула она. – Умоляю тебя. Поедем в горы. Там воздух чище. Там с нами все будет в порядке.

— От этого вируса нет спасенья. Ни в горах. Ни под водой. Ты же знаешь, как мучительна смерть для тех, кто заразился. А мы просто уснем. И переместимся в другую реальность. Туда, где нам будет хорошо. Где мы будем вдвоем. Всегда вдвоем.

— Ты в это веришь?!

— Конечно, верю, – я постарался говорить, как можно спокойнее. – И потом, мы ничего не сможем с этим поделать. Есть постановление правительства. Если мы не пойдем на это добровольно, мы нарушим закон. И тогда, знаешь, что будет?

— Знаю! Я видела! Видела, как они тащили парня из девятой квартиры. Они не знают жалости… У них нет милосердия.

— Они, они, они… — Я помассировал виски. – Да кто они? О какой жалости ты говоришь?! Они — просто запрограммированные на выполнение определенной задачи механизмы. А Иван… Не знаю, о чем он думал. Ему дали возможность спокойно уйти, без страданий. Переселиться. Да успокойся же, в конце концов.

У Даны сделалось такое лицо, что я испугался. Неужели опять нервный срыв?!

— Даночка, – я попытался обнять супругу, но она вырвалась. – Давай лучше я расскажу тебе, что я видел… Только представь себе. У нас будет возможность выбрать любую страну мира, любой райский уголок. Они загрузят наши психоматрицы в компьютер. И мы с тобой окажемся на земле обетованной. Я видел. Там было множество людей. Их можно было наблюдать на огромном экране. Они счастливы. Они действительно счастливы. Они смеются. Общаются друг с другом. Они и думать забыли о своей прежней жизни в этом убогом теле, обреченном на старение и умирание. Только подумай. Ты снова будешь молодой. Тебе будет семнадцать лет. Ни одной морщинки. Гладкая кожа. И целая вечность впереди…

Она молчала, угрюмо разглядывая узор на пластиковом полу. Правильный узор, состоящий сплошь из геометрических фигур.

Этой ночью мне приснился сон. Я снова стоял в центральном зале Департамента переселения, перед плазменным монитором во всю стену. На нем отображался сидящий в кожаном кресле седоволосый господин — привычный для всякого россиянина образ давно обитающего в виртуальном мире президента.

— Я хочу, чтобы меня окружала такая же реальность, какую я покинул, – говорил я, – чтобы там была такая же квартира, как моя, такой же город, в котором я жил, пусть там будут другие страны и континенты. Я хочу ходить на работу. И выпивать время от времени с друзьями. Хочу любить свою жену ночью. А иногда днем. И ездить с ней в отпуск, куда-нибудь к морю… В сущности, я не прошу чего-то необыкновенного. Это же пустяк для вас.