Ирина заняла место у входа, присев на маленький табурет, кутаясь в свой платок, который начал уже раздражать Бобро. Ее мозг из последних сил сопротивлялся гипнозы Эльзы, но раз вбитую программу нельзя было изменить, а потому, выполнив положенный цикл проверки аппаратуры, привезенной из Германии, она легким движением отщелкнула датчик контроля сердца. Экран монитора несколько раз мигнул, а потом запищал, извещая о неполадках.
— Что случилось? — встрепенулась Ирина, вскакивая со своего места.
— Все нормально, — вяло обернулась к ней напряженная докторша, — все по плану…Небольшой курс витаминов, — из приготовленной Веером ампулы она набрала полный шприц кардиостимулятора пролонгированного действия и ввела его в вену Киры.
— А что это за препарат? — нахмурилась Ирина Заславская, рассматривая ампулу без нанесенных опознавательных знаков.
— Новейшая разработка витаминов. Именно для таких больных, — пояснила Бобро, сложила все в чемоданчик и начала собираться. — Мне пора!
— А…
— Все в пределах нормы, что для такого больного уже прогресс, — сообщила она матери, ободряюще похлопывая ее по плечу, — счет за обслуживание клиника пришлет на электронную почту вашего мужа.
Она решительно двинулась к двери, а Заславская впервые за столько месяцев не стала ее провожать. Она с любовью поглядела на безжизненное серое лицо дочери. Ласково погладила ее по щеке.
— Господь не даст тебе умереть, моя хорошая! Не даст…
Во дворе взревел мотор микроавтобуса. Ворота лязгнули и закрылись. Мигая синими проблесковыми маячками, скорая скрылась где-то за домами.
И вдруг снова запищал монитор работы сердца. Кривая синусоида вдруг превратилась в почти прямую линию. Ирина рванулась к кровати дочери, потом к приборам.
— На помощь! — закричал она. — Помогите!
Из тела ее дочери на глазах родной матери уходила жизнь.
— Да скорее же… — заревела она, пробуя делать Кире искусственное дыхание, но ничего не выходило, мешали пучки проводов.
— Что случилось, Ирина Сергеевна? — в комнату залетел один из охранников ее мужа с пистолетом наготове.
— На помощь! — ревела испуганная мать. — Моя девочка умирает! Это она ее убила! Она!
— Кто? — настороженно бросил охранник, не понимая что происходит.
— Доктор «Скорой помощи»! Верните ее… — вся в слезах Ирина Заславская медленно сползла на пол возле лежащей в коме дочери.
Из особняка тут же вырвались два мерседеса, но нашли только пустую скорую в нескольких километрах от особняка олигарха, куда уже мчались несколько медицинских бригад вместе с самим харьковским миллионером.
Когда Заславский вбежал, запыхавшись, в спальню дочери, то увидел возле ее постели целый консилиум людей в белых халатах. Тут собрались все светила нейрохирургии не только Харькова, но и всей Украины. Ирина сидела тихонько в углу, вытирая текущие слезы краешком платка совсем по — старушечьи. Ее губы беззвучно шевелились, видимо, она читала молитву.
Кира лежала все так же без движения, и внешне, казалось бы, ничего в состоянии дочери не изменилось, но, судя по озадаченным холеным лицам врачей, ситуация была серьезной.
— Что произошло? — громко спросил он, обернувшегося на стук двери Валентина Эрастовича Цукермана — одного из ведущих специалистов города. Тот озадаченно потер переносицу, сняв очки, попросил выйти из спальни:
— Вячеслав Сергеевич, можно вас не секундочку… — вдвоем они оказались в коридоре, где Цукерман доверительно взял олигарха за рукав дорого пиджака. — Я не хотел говорить при Ирине Сергеевне…Сами понимаете, у нее сейчас такое состояние, что можно ожидать всего, что угодно.
— Что с Кирой? — нахмурился Заславский.
— По нашим сведениям бригада скорой помощи из мед комплекса приехала согласно… — начал было доктор, но был тут же остановлен миллионером.
— Это все, Валентин Эрастович, я узнаю у своей охраны, что с Кирой? — со вздохом Цукерман протер очки краем белоснежного халата.
— Состояние вашей дочери резко ухудшилось, замедлился сердечный ритм и он падает с каждым часом без видимых на то причин…Мы ничего не можем с этим поделать…
— То есть как не можете? — вскинулся олигарх, сжав кулаки. — Я плачу вам бешеные бабки, а вы не можете вывезти мою дочь из этого состояния?!
— Мы не боги, Вячеслав Сергеевич, а простые врачи…
— Вы профессора медицины! — Заславский со всего маху всадил кулаком в стену. Руку сразу обожгло острой болью до самого локтя. — Вы лучшие из лучших!
— И все же… — опустил голову доктор. — Боюсь она…
— Не говори ни слова! — олигарх схватил врача за отвороты белого халата и хорошенько встряхнул. — Заткнись! Иначе следующим местом твоей работы будет какой-нибудь травмпункт!
— Вячеслав Сергеевич, голубчик… — мягко освободился из хватки олигарха доктор. — Я понимаю ваше состояние…
— Да ни черта ты не понимаешь! — махнул рукой на него олигарх и медленно сполз по стенке. Из глаз покатились крупные слезы. Он смахнул их рукой, стараясь собраться, несколько раз глубоко вдохнул. — Должна же быть какая-то причина ухудшения состояния? Не может же быть все вот так резко…
— В нашей жизни может быть все, что угодно, — философски заметил Цукерман, — но об этом я и хотел с вами поговорить. У вас не появилось никаких могущественных врагов за последнее время?
