Книга Прощания - [32]

– Нога хорошая, но стала сильно отекать после перелома. Поэтому и нужен больший размер.

– Большего нет! Бери эти! Нога нехорошая, а туфли хорошие – сама сказала! Почему не берёшь?!

Безграничная вера. Из рассказов сестры

– Полежи с дедушкой, он сам заснуть не может, а ему надо поспать, иначе он будет плохо себя чувствовать.

Правнук крутится, крутится на постели, а потом говорит: «Дедушка, если ты не можешь сам заснуть, я пойду позову бабушку, пусть она с тобой полежит, а я пока поиграюсь».

Писатель. Из рассказов сестры

Правнук чертит палочкой по песку:

– Бабушка! Смотри, что я написал!

– А что ты написал?

– Не знаю! Я же читать не умею!

Школа Жириновского

Магазин в Тель-Авиве:

– Дайте мне 100 грамм «Российского» сыра.

– Какого именно?

– А чем они отличаются?

– Этот – литовский, а этот без холестерина.

Дорожные зарисовки. Лихач

Тель-Авив. Пассажирский автобус, в первом ряду от тротуара, начинает движение на зелёный сигнал светофора. Неожиданно, со второго ряда, вырывается автомобиль и проскакивает перед автобусом в правый поворот. Ошарашенный водитель автобуса резко тормозит и потом долго не может прийти в себя, повторяя одну фразу: «Мазэ?! Мильхама?!»[4]

Игры склероза

Вы никогда не пробовали послюнить палец, чтобы перелистнуть страницу книги в компьютере?

– Я попробовала, только потом долго смотрела на экран, не понимая зачем я это сделала:

Дочитала до конца страницы и послюнила палец… взглянула на экран монитора, рассмеялась, и перешла на следующую страничку курсором.

Ненавязчивый навязчивый сервис

В магазине новая продавец. Очень вежливая:

– Возьмите пожалуйста! – подаёт мне взвешенные и упакованные колбаски.

– Спасибо, но Вы мне не то дали, – читаю кассовую наклейку на пакете, – я просила по 35 шекелей за килограмм, а здесь стоимость почти в два раза выше.

– Всё правильно я Вам дала! Они так стоят!

– Но здесь написано иначе, – тычу пальцем в витрину.

– Это другие! – в её голосе нарастает раздражение. – Вы что не видите, что они разные!?

– Посмотрите на ценники, – игнорирую интонации собеседницы, – Вы взвесили «Одесские», при том что я заказывала «Домашние».

– Я хотела Вам показать, что правильно выбила цену!

– Не надо мне ничего показывать, просто дайте мне то, что я заказала.

– Но у них действительно такая цена! Я Вас не обманываю!

– Хватит рассказывать сказки! – делаю серьёзное лицо и повышаю голос. – Прочитайте собственные ценники и взвесьте мне «Домашние»!

– Я никого не обманывала, это их цена, они так стоят… – бурчит продавец с удивлением разглядывая ценники, а затем взвешивая и упаковывая "Домашние колбаски", – возьмите пожалуйста!

– Вот теперь действительно "спасибо"! – улыбаюсь и иду к кассе под её бурчание, едва сдерживая иррациональное желание высказать всё, что я думаю по этому поводу, прекрасно понимая, что легче верблюда просунуть через игольное ушко, чем заставить её признать свою неправоту. Да и зачем оно мне?!

Нормальный поступок

Получив назад свои деньги, плюс к полагающейся сдаче, мы возвратили продавцу ошибочно отданную купюру, более чем в два раза превосходящую стоимость покупки. Находящиеся рядом с ним хозяева магазина долго разглядывали её, думая, что мы обнаружили фальшивку. Стоящий в очереди мужчина ещё раз объяснил им ситуацию, добавив, что они должны сказать нам «спасибо», что так поступили бы только очень немногие, а он и вообще видит такое впервые в жизни. Спасибо нам произнесли. Но продавца мы, против своей воли, не выручили, а подвели. Больше он там на кассе не работал.

Молчание иностранца

В самолёте супруг хочет сидеть у иллюминатора, а я – у прохода. Используя весь свой скудный языковой запас, остатки университетского обучения начала второй половины прошлого века, объясняю ситуацию молодому немцу – третьему пассажиру нашего ряда. Четыре часа лёту. С большим трудом отвечаю на его вопросы – откуда… куда… с какой целью… Наконец он заснул, но тут начали разносить напитки. Долго колебалась, но всё-таки разбудила его словами: «Дринк, мистер» – по-немецки так и не вспомнила.

Аэробус коснулся полосы и стал останавливаться.

– Извините, – сказал немец на чистом русском языке с лёгким акцентом, – мне надо достать сумку.

– Так Вы говорите по-русски?! – изумилась я вставая и освобождая ему проход.

– Очень совсем немножко, – улыбнулся он, – у меня подруга русская… – и, после короткой паузы: «Была».

Излишняя забота

Сижу на автобусной остановке и наблюдаю, как молодая дама, после каждого телодвижения, тщательно заправляет футболку в бедровки, а слева остаются снаружи два белых ярлыка. Хотела предложить ей помощь и хорошо, что не успела. Подошёл автобус. Поднявшись на ступеньку, она опять поправила одежду и потянула за бирки, проверяя торчат ли они.

Находчивый ребёнок

На металлической скамье автобусной остановки, разложив по обе стороны от себя сумки, сумочки, пакеты и пакетики, сидит дама. Из-под чёрного берета со стразами, кокетливо выбиваются локоны крашенных волос, не прикрывая массивных золотых серёжек. Поверх вишнёвой велюровой кофты, с длинными рукавами и огромными розовыми цветами, несколько тяжёлых золотых цепочек и браслетов. Чёрная кружевная юбка слегка поддёрнута, открывая штанины брюк, заправленные в сапожки. Дама сосредоточенно ковыряет в носу, украшенным тремя кольцами и наращенным живописным маникюром, пальцем, не обращая внимания на стоящих рядом людей.