Книга про тебя - [16]

Вот какая история. Маленькая Светлана и ее папа подумали: „Даже слушать противно“. Потом Светлане все-таки стало жаль Саньку, которого все хотят выдрать, и она сказала:

„А может быть, он вовсе и не такой фашист? Может быть, он просто дурак?“

В ответ Санька только сердито фыркнул, замотал головой, засопел и хотел что-то сказать. А что тут скажешь, когда сам кругом виноват и сказать-то, по правде говоря, нечего».

Конечно, маленькая Светлана права: никакой Санька не фашист, а просто дурак. Просто он повторяет чужие обидные слова, не понимая как следует их смысла.

Однажды во время зимних каникул я был в туристском лагере в Пиршагах — это такое место на берегу Каспийского моря, неподалеку от Баку. Лагерь был короткий, всего пять дней. Сто пионеров из разных дружин учились в этом лагере туристским премудростям, гуляли, собирали на берегу моря раков и потом варили их на костре. По ночам — хоть и Баку, но все-таки январь! — в палатках было холодновато. Поэтому мы чуть ли не до утра сидели у костра и разговаривали обо всем на свете. Чудесный был лагерь, чудесные там были ребята. И вот о чем однажды говорили мы ночью у костра.

Живут вместе в одной палатке армянский пионер, пионер-азербайджанец, русский пионер. Всего каких-нибудь три дня, как познакомились, а уже друзья.

А разве раньше, до революции, это было возможно? В то время рабочие боролись за свои права, за свою рабочую власть. И вот капиталисты, чтобы отвлечь народ от борьбы, натравливали людей разных национальностей друг на друга. Армян — на азербайджанцев, азербайджанцев — на армян. На одной улице убили азербайджанца и пустили слух, что это сделали армяне. А на другой улице убили армянина и стали говорить, что это сделали азербайджанцы. И вот началась резня. Не щадили ни стариков, ни детей.

И фашисты используют тот же прием. Гитлер, например, доказывал, что немцы, арийцы, — «высшая» раса, что у них особые способности, особая, «благородная» кровь и потому арийцы должны править миром. А людей «низших» рас можно и нужно уничтожить…

В нашей Советской стране люди всех национальностей равны между собой. И если деды нынешних ребят, армян и азербайджанцев, с ножами нападали друг на друга, то теперь отцы их работают вместе, а сами ребята, как лучшие друзья, сидят вокруг одного костра, и истории далеких времен кажутся им странными и непонятными.

Каждый человек любит свою нацию. Русский гордится тем, что он русский, украинец — тем, что он украинец, эстонец — тем, что он эстонец. И это замечательно. Но одно дело — гордиться, другое — зазнаваться. Мы все любим гордых людей, а зазнаек не терпим. Тот человек, который считает, что люди какой-нибудь другой национальности недостаточно хороши, чтобы уважать их, как раз и выглядит зазнайкой, если не хуже.

Нет-нет да и услышишь, как один мальчишка обзывает мальчишку другой национальности противной, обидной кличкой. Нет-нет да и встретится какой-нибудь Санька, который может так обидеть человека, что уж лучше бы ударил — и то было бы легче.

…Мы начали этот наш разговор чтением рассказа Аркадия Гайдара. Давай в заключение почитаем вместе еще одну страничку — из письма Надежды Константиновны Крупской к ребятам.

«Мой отец был революционер. Он хотел, чтобы я дружила с ребятами других национальностей. Когда мне было лет пять, мы жили в Варшаве. И вот я играла во дворе с ребятами польскими, еврейскими, татарскими. Мы очень дружно играли, нам было очень весело. Мы угощали друг друга, чем могли… Потом я жила в Полтавской губернии, в деревне, играла там с деревенскими ребятами украинцами, научилась говорить по-украински, мне очень нравились украинские песни, украинские цветущие деревья…

Отец Владимира Ильича, Илья Николаевич, был директором народных училищ в Симбирске. Он всегда очень заботливо относился к детям других национальностей — мордвинов, чувашей и др. Владимир Ильич видел это, это ему нравилось, и в старшем классе гимназии целый год занимался он с товарищем — чувашем Огородниковым, помогал ему подготовиться в высшую школу и помог — тот сдал очень хорошо экзамен.

Я крепко надеюсь, ребята, — пишет в заключение Надежда Константиновна, — что вы, какой бы национальности ни были, будете дружить друг с другом, помогать друг другу в учебе, в выработке характера, в умении работать и станете и на этом фронте настоящими ленинцами».

Пожалуй, к этим словам нечего прибавить. Давай запомним: настоящие ленинцы уважают всех людей, какой бы национальности они ни были.

Два Бориса

Этот случаи произошел в московской школе, в 7-м классе. Два Бориса — Борис Махов и Борис Калинкин — как-то повздорили между собой. Потом они и сами не могли вспомнить, что же между ними вышло. То ли Махов толкнул Калинкина, когда на физику шли, то ли Калинкин приставал к Махову и дразнил его «козявкой» — Боря Махов не вышел ростом. Но дело не в этом. После уроков Борис Махов подошел к своему дружку Киму Наумову и сказал:

— Знаешь, этот Калинкин задается. Калинкин был новичком в их классе. Его знали еще плохо, но никогда никто не замечал, чтоб он заносился. Махов же сам, бывало, привяжется к кому-нибудь, а когда получит сдачи, начинает ныть. Есть такие мальчишки — маленькие, но вредные.