Книга Небытия - [53]

Шрифт
Интервал

Ни о чём нельзя сказать ничего? Ни о чём следует сказать Ничто! Окончательную мысль можно довести до конца лишь при наличии изрядной доли свирепости.
В 2008 году в России вышла в свет тысячестраничная «БИБЛИЯ НИЧТО, БИБЛИЯ ПУСТОТЫ», сурово предрекающая Абсолютный Разрыв Духа. Параллельно подготавливается издание в Индии (Astha Associates, Allahabad) и в США (Grey Wolves, New York). Составитель: azSacra/Азсакра Заратустра.
«Все концепции и идеи «нигилизма» как на Востоке, так и на Западе пришли в упадок. Все, даже царственные формы нигилизма, уже не срабатывают. Но приближается нечто/Ничто Иное – Ничто к Власти и Пустота к Господству. Внутри всех жизней будет образован новый пустoтный союз – узел молний, т.е. соединение самой крайней формы чувственности и самой максимальной вне-формы отрешённости или Сверх-Власти Небытия. Грядёт превышение самого превышения», – предрекает русский философ azSacra zaRathustra. Уход в Небытие – это бытие в бесконечности Духа. Мы заставим Историю Духа остановиться только на единственной стадии – Абсолютного Разрыва, которому посвящена самая великая книга из всех созданных Духом в мёртвой петле истории человечества: «Библия Пустоты – Библия Ничто». Это post scriptum Вселенной.
Без этой Книги Книг уход человечества не имел бы смысла. Ибо человечество повторит ошибку, свойственную всем без исключения уходящим – уйдёт слишком поздно. Свободен не тот, кто освобождается от Небытия, а тот, кто овладевает им. В этом и заключается Ничто к Власти и Пустота к Господству.
В любом случае, Небытие должно быть заслуженным. Кто виноват? Никто. Что делать? Забыть родиться, чтобы вспомнить Ничто до его рождения.
Последние слова
Всё, составленное из частей, разрушается.
Существующий порядок вещей есть внутренняя причина всего происходящего. Чтобы остановить уничтожение, необходимо устранить сами вещи и тогда нечему будет исчезать. «Никто не родится и никто не умрёт и не покончит с собой, и никто никого не убьёт».
Существовать – это значит творить собственное Небытие. Ибо всё разумное – недействительно. А всё действительное, соответственно, неразумно. Однако разум об этом, как правило, не догадывается, демонстрируя свою собственную несостоятельность. Возможно, что Марксу так и не удалось переставить гегелевскую философию с головы на ноги.
В священной книге мусульман говорится: «Для кого смерть не является благом, для того и жизнь не является благом. Для верующего первым благом является смерть, потому что после смерти Всевышний показывает те блага, которые Он ему приготовил». Одного мудреца спросили, что бы он пожелал своему лучшему другу. «Смерти», – ответил он. «А кроме смерти?» – спросили люди. Он ответил, что пожелал бы поменьше детей и имущества.
Если мы существуем только временными вещами, то они снова и снова будут возникать. Если мы суетимся над созданием временных ценностей, тогда смерть всегда будет несвоевременна, потому что всегда можно что-нибудь ещё сделать. Возможно, поэтому Кьеркегор утверждал, что отличительный признак большинства – это ни к чему не обязывающая болтовня, в том числе и в последних словах. Но если человек живет метафизическими интересами, то в итоге у него может сформироваться ощущение завершённости, которое задаёт определенную перспективу жизни в целом.
На довольно часто возникающий досужий вопрос: «Как бы вы хотели умереть, если бы вам была дана возможность выбрать способ смерти?»– глубоко верующие обычно отвечают: «Мне неважно, где я буду, и что со мной будет. Самое важное для меня, чтобы я умер в молитве, обращенной к Богу».
Несомненно, последние слова умирающих людей очень значимы: не только потому, что содержат в себе тот или иной итог жизни, но также потому что часто обладают определённой нравственной ценностью и могут послужить примером для временно остающихся в живых.
Когда человек демонстрирует презрение к смерти, его уход превращается в таинство. Вызывает восхищение, когда люди находят в себе силы попрощаться с близкими, оставить им какие-то заветы. Или вообще красиво уйти, на прощание, хлопнув дверью. Как Мисима, перерезавший себе живот с криком «Тэнно хэйка бандзай!» или подобно Саддаму Хусейну, который умер, мужественно выслушивая трусливые оскорбления. Умер, как говорится, «в молитве, обращённой к Богу». Что касается женщин, то для них идеальной представляется самопожертвование Кларетты Петачи. А также индийский ритуал Сати. Однако, что толку говорить о соблюдении верности в отношении умирающих или мёртвых, когда сегодня она сплошь и рядом не соблюдается даже по отношению к живым?
Ведь человек, не обладающий духовными потребностями находится в плену потребностей физиологических. А в качестве суррогата духовности обычно выступает возникшая в эпоху Возрождения новая разновидность религиозной веры – вера в Разум, которая сегодня трансформировалась в веру в Науку и Научную Картину мира. В наши дни на науку возлагают надежды, которые ранее связывали с традиционными религиями, включая и достижение вечной жизни.
Однако любая наука строится на выявлении закономерностей. Британский учёный Бернард Рассел в этой связи говорил, что цыплёнок, который ежедневно получает корм после того, как птичник прошёл через двор, в конечном счёте приходит к выводу о взаимосвязи между приходом птичника и наличием в кормушке еды. Но однажды птичник проходит через двор и сворачивает цыплёнку шею. Как и каждому из нас – и здесь по определению бессмысленно любое «научное мышление».

Еще от автора Вадим Валентинович Филатов
Этика небытия. Жизнь без смысла: самая печальная философия

Что такое небытие и почему оно реально, а бытие призрачно? В чем смысл жизни и есть ли он? Отчего люди страдают? Как несуществующим людям жить в мире, которого нет?


Сны воинов пустоты

Родился в городе Душанбе (Таджикистан, Средняя Азия). Выпускник Московского Государственного университета (Исторический факультет), где защитил дипломную работу по теме «Исторические взгляды Достоевского». Прошёл обучение в аспирантуре Московского университета (Философский факультет), защитил диссертацию и получил учёную степень по философии. Преподавал философию и историю в разных вузах России, сейчас — в Балашовском институте Саратовского университета. В 2007 году в издательстве Саратовского университета опубликовал книгу «Антифилософия (Записки подпольного парадоксалиста)».


Рекомендуем почитать
Складка. Лейбниц и барокко

Похоже, наиболее эффективным чтение этой книги окажется для математиков, особенно специалистов по топологии. Книга перенасыщена математическими аллюзиями и многочисленными вариациями на тему пространственных преобразований. Можно без особых натяжек сказать, что книга Делеза посвящена барочной математике, а именно дифференциальному исчислению, которое изобрел Лейбниц. Именно лейбницевский, а никак не ньютоновский, вариант исчисления бесконечно малых проникнут совершенно особым барочным духом. Барокко толкуется Делезом как некая оперативная функция, или характерная черта, состоящая в беспрестанном производстве складок, в их нагромождении, разрастании, трансформации, в их устремленности в бесконечность.


Разрушающий и созидающий миры

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращённые метафизики: жизнеописания, эссе, стихотворения в прозе

Этюды об искусстве, истории вымыслов и осколки легенд. Действительность в зеркале мифов, настоящее в перекрестии эпох.



Цикл бесед Джидду Кришнамурти с профессором Аланом Андерсоном. Сан Диего, Калифорния, 1974 год

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории

Вл. Соловьев оставил нам много замечательных книг. До 1917 года дважды выходило Собрание его сочинений в десяти томах. Представить такое литературное наследство в одном томе – задача непростая. Поэтому основополагающей стала идея отразить творческую эволюцию философа.Настоящее издание содержит работы, тематически весьма разнообразные и написанные на протяжении двадцати шести лет – от магистерской диссертации «Кризис западной философии» (1847) до знаменитых «Трех разговоров», которые он закончил за несколько месяцев до смерти.