Книга мёртвых-3. Кладбища - [46]

Вряд ли Алекс был, что называется, «хорошим человеком». Они с Татьяной покровительствовали Бродскому, кажется, Алекс покровительствовал художнику Вильяму Брую. По месту своей работы в Vogue, и в империи Conde Nast, он был строгим и требовательным начальником, его боялись и перед ним заискивали. Не приведи Господь работать под таким. Выпьет всю кровь. Работать лучше под начальством веселого разгильдяя.

Когда появляются деньги, то появляется и вкус. У Татьяны в доме было множество цветов, душно пахли белые лилии. Вся репутация семьи Татьяны и Алекса, я когда-то думал об этом, держалась на тени Маяковского, когда-то бросившего на Татьяну взгляд и с тех пор как бы заклеймившего ее жизнь клеймом качества. Но не только ее, но и Алекса. Экзотический Маяковский на самом деле в конце концов повлиял, я уверен, и на карьеру Алекса. «А, это тот парень, который женат на любовнице Маяковского», — должно быть, так отзывались о нем его американские работодатели. Татьяна так никогда внятно и не сообщила миру, имела ли она с большим Вовой интимные отношения. Играла в божественную непонятку. Алекс, говорят, злился, когда его спрашивали о Маяковском. Злился, но использовал жену.

Я ездил с ними как-то в их загородный дом. Один раз. Я видел картины Алекса. Они чудовищны по своей американской бездарности. Однако Либерман все-таки вошел в обойму американских художников-абстракционистов. Среди них Либерман — один из худших, впрочем, все они не бог весть какие художники. Однако Либерман все же не Марк Ротко.

Как видим, иногда жизни целых семей и даже поколений строятся вокруг легенды.

Когда родилась Татьяна? Одни сообщают, что в 1906-м, другие, что в 1904-м. Умерла она в апреле 1991-го, так что прожила либо 87, либо 85 лет. Родилась она в Пензе, умерла в Нью-Йорке. Алексу она досталась в возрасте 36 либо 34 лет. С Маяковским она познакомилась в 1928 году, совсем еще юной девкой. Интересно, что после смерти Татьяны Алекс утешился с ее филиппинской сиделкой. Сиделку звали Мелинда. Либерман женился на сиделке через два года после смерти жены. Чуть позже оба переехали в штат Флориду, там теплее.

С фотографии в Интернете глядит вполне еще молодая желтокожая, точнее, меднокожая, женщина. У Алекса был дар влюбляться, в Татьяну он был искренне влюблен. В филиппинку также был искренне влюблен — свидетельством тому является местонахождение его праха. Он завещал кремировать себя, а прах перенести на Филиппины.

Похожий на дятла

Российские кинорежиссеры далеко отстают от режиссеров западного мира. Чем это объяснить, у меня нет ответа, я полагаю, что киноискусство самое молодое из искусств, оно — сама современность, а российские мозги не легкие, в них свинцовая тяжесть, так что простите, соотечественники, я ваши творения не одобряю. Не так давно я пошел на фильм Германа-старшего «Трудно быть богом» — хуже я ничего не видел. Притча, имеющая место быть под дождем и в грязи, в некоем зловонном городке, где все жители злодеи и подлецы, и где смертной казнью служит утопление в говне. Смертной казни же подвергают бедолаг, у которых обнаруживают книги. Проинтеллигентский, антинародный фильм советского режиссера, всю жизнь мечтавшего создать шедевр. Результат плачевный.

Став мужем актрисы, я волей-неволей соприкоснулся с актерским миром. В 2006-м, дело, кажется, было ранней весной, я приехал в Петербург, где Екатерина Волкова снималась в то время в фильме «Вдох-выдох». Режиссером фильма был Иван Дыховичный.

Фильм снимали в полуразрушенном почему-то доме на набережной Невы, а жили актеры, актрисы и весь съемочный коллектив в отеле «Матисов Домик» по соседству с домом для сумасшедших. Я там прожил неделю. К вечеру мы с Катей шли в небольшую столовую отеля, садились ближе к двери. Ели, пили вино и затем отправлялись в постель. Это был еще первый год нашего знакомства, мы любили друг друга, и она была уже беременна. Утром она уезжала на съемки, а я отправлялся к питерским нацболам.

Однажды по приглашению Кати я явился на место съемок. Каждый уголок холодного здания был забит аппаратурой. Везде тянулись вниз к шумному генератору толстенные кабели. Ездили по рельсам тележки с камерами. Одну и ту же сцену Катя и ее партнер играли раз по десять-двадцать. Меня познакомили с режиссером, Дыховичный был похож на дятла. Познакомили и с актером, игравшим главную мужскую роль, и он показался мне незначительным.

Вообще же весь процесс съемки смотрелся как ужасающе архаичный, актеры, включая и Катю, смотрелись дико неестественными. Под вечер, раздражая жену, я завел привычное высокомерное нытье, что «я бы сделал лучше и проще, зачем вся эта искусственная глупость». «Рельсы, подумать только, рельсы. По сути, вы ставите спектакль, от вас пахнет валерьянкой и Немировичем-Данченко».

В фильме были лесбийские сцены. Между моей женой и женой Дыховичного. Я подумал, что российский режиссер, будь он даже очень талантлив, все равно рассматривал лесбийский акт как шокирующий и, видимо, в самой глубине его головы рассматривает себя и как новатора, и как нарушителя табу, в то время как для меня все это выглядело скучно и претенциозно, я же 20 лет прожил на Западе!