Книга из человеческой кожи - [31]
Как выяснилось впоследствии, мое видение оказалось пророческим. Вскоре все заговорили о том, что епископ Чавес де ла Роза покидает город, не сумев довести до конца ни одну из начатых им реформ. Внебрачное сожительство и прелюбодеяния расцвели в Арекипе еще более буйным цветом, чем раньше. О чем еще можно говорить, если даже вышеупомянутый венецианец Фернандо Фазан усыновил незаконнорожденного ребенка своей любовницы Беатрисы Виллафуэрте. Эта женщина и ее подрастающий бастард по-прежнему купались в роскоши, каждое воскресенье посещая мессу в монастыре Святой Каталины. Беатриса Виллафуэрте упорствовала в своем желании показываться на людях в венецианской шали глубокого винного цвета. А епископ Чавес де ла Роза позволил ей и ее ребенку причащаться, как если бы они были добропорядочными христианами.
Понемногу я перестала упоминать епископа. Занятые своими суетными мирскими развлечениями, мои сестры не заметили происшедшей во мне внутренней перемены.
Мингуилло Фазан
Всему миру известно — ибо я сообщил ему об этом, — что я намеревался лишь пощекотать ей нервишки, как предписывал Томас Дэй, но она дернулась и закричала, и вот, пожалуйста, нога прострелена навылет в колене, став отныне бесполезной для нее.
Но эту часть я, пожалуй, опущу: в день, когда все произошло, мне было не до научных терминов. Да, действительно, я был сыт по горло этим маленьким-но-таким-требовательным мочевым пузырем, из-за которого все наши семейные экскурсии то и дело прерывались, и схватился за ружье в порыве раздражения, вовсе не намереваясь преподать ей урок хороших манер. Я был сам не свой, учитывая скорое предстоящее возвращение в Венецию, где я буду лишен приятных погружений в темные уголки волосатой служанки и где меня вновь ожидало унылое и серое городское существование с его скучными ограничениями и тупым и нездоровым присутствием австрийцев, которые ненавистно и постыло напоминали о нашем падении.
Чем дольше я размышлял над этим, тем сильнее мне казалось, что слабость здоровья Марчеллы — мой персональный крест, который мне предстоит нести на себе. Из-за нее я даже не мог прогуляться по городу, чтобы насладиться хотя бы безвкусными тенями удовольствий, которые остались венецианцам в наш позорный век. Потому что слишком часто мочевой пузырь Марчеллы обрывал экскурсию на самом интересном месте. Если Марчелла не могла пойти куда-либо, то, по какой-то чудовищной несправедливости, я тоже должен был оставаться дома. Потому что, как наверняка помнит читатель, благодаря педантичному члену городского магистрата мне не дозволялось появляться на публике без сопровождения. Не было такого слуги, которого можно было бы посулами либо угрозами заставить сопровождать меня в одиночестве, так что волей-неволей все экскурсии приходилось совершать in famiglia.[43] Я даже не мог самостоятельно сходить в театр марионеток на Сан-Муазе, где мне так нравилось смотреть, как деревянные мужья колотят своих тряпичных жен молотками.
Воспоминания о прошлом Вербном воскресенье жгли мне душу как огнем. В тот день я угрюмо слонялся по дому, не зная, куда себя девать. Зрелища торжественного шествия я был лишен из-за очередного казуса со здоровьем Марчеллы. У нее поднялась высокая температура, ее лихорадило, и весь дом стоял на ушах, поскольку к нам пожаловали три лекаря, которые никак не могли найти общий язык, а Пьеро Зен ссорился со всеми сразу. А она была чрезвычайно довольна собой и окружающими, лежа в постели, обложенная подушками и с альбомом для рисования в руках. Я был единственным, кому пришлось незаслуженно страдать. Вербное воскресенье было одним из моих любимых праздников. В этот день с Базилики[44] — мозаика которой светилась в лучах солнца, словно разноцветный манускрипт, — выпускали множество голубей. Простой народ ловил их и мог делать с ними все, что душе угодно, если только чайки с залива предварительно и основательно не прореживали птичью стаю. Во всеобщей суматохе мне всегда удавалось ускользнуть от своих опекунов на несколько драгоценных минут. Никто не обращал внимания на молодого аристократа, направлявшегося в укромное местечко с двумя или тремя голубями под мышкой.
Да, Марчелла выбрала неудачный момент, чтобы встать у меня на пути в тот золотистый осенний день в Бренте. Когда она шла по двору с неизменным альбомом для рисования в руках, я сказал себе: «Она не дойдет туда, куда собралась с этой самодовольной улыбочкой на лице, о нет!»
Искушенному читателю, без сомнения, знакомо это чувство — бывают такие моменты, когда тело посылает кровь обратно к сердцу. Я начал размышлять над тем, какую бы отметку оставить на смазливой мордочке своей сестры.
Все лето напролет я грезил экспериментами Томаса Дэя с нижними юбками и мушкетом. Направляясь с охотничьим ружьем в сад вокруг нашей виллы, я уже обдумывал правдоподобное объяснение. Оно заключалось в следующем: когда она присядет, чтобы облегчиться, громкий звук выстрела привьет мочевому пузырю Марчеллы невольный страх и отвращение к непроизвольному опорожнению. Я уже раскрыл книгу Томаса Дэя на нужной странице, дабы продемонстрировать чистоту своих намерений и несокрушимый ход мысли.
Сосия Симеон – самая известная куртизанка Венеции. Мужчины готовы заплатить любую цену, лишь бы снова очутиться в ее объятиях, но с каждым из них она встречается только один раз. Все меняется, когда она знакомится с Николо Малипьеро. Этот богатый и надменный аристократ покорил ее сердце, и теперь она пойдет на многое, лишь бы он остался с ней. А что, если о ее тайной жизни узнает весь город?
Они становятся любовниками с первой же встречи. И хотя Мимосина, актриса на сцене и в жизни, последние шестнадцать лет соблазняет политиков по всей Европе и выведывает их тайны, Валентин, король лондонских контрабандистов и шарлатанов, понимает, что у них много общего. Но вряд ли ему известно, что венецианская шпионка ступила на этот путь… прямо из тихой обители, где монахини продали юную аристократку англичанину, который был Валентину хорошо знаком…
1995 год. Шестнадцатилетняя Тесса Картрайт найдена едва живой на цветущем поле янтарных рудбекий, в общей могиле, где серийный убийца прятал тела своих жертв. И именно ее показания помогли посадить за решетку и приговорить к смерти человека по имени Террелл Дарси Гудвин.2004 год. Всего через месяц приговор в отношении Гудвина будет приведен в исполнение. И тут перед окном Тессы появляются неизвестно кем высаженные рудбекии. Кто же это сделал? Подражатель Гудвина? А может быть, тогда, много лет назад, истерзанная пережитым ужасом, неспособная связно мыслить девчонка осудила на смерть невиновного, а маньяк так и остался на свободе?Единственный, кто готов помочь Тессе разобраться в случившемся, – адвокат Гудвина.
Это – третья книга о работе Отдела и о Москве середины 70-х годов. У Отдела появляются и сильный противник и странный неожиданный союзник. Сергей и Эдик ведут расследование. А обычному восьмикласснику Алексею предлагает идти в ученики добрый волшебник, словно сошедший со страниц детской книжки. Но тот ли он, за кого себя выдает?
Международная группа исследователей отправляется в Мехико для поиска мифического Эльдорадо, но смерть настигает их одного за другим. И все это накануне 21 декабря 2012 года – дня Апокалипсиса, предсказанного древними майя…Известная телеведущая Ева Градская не верит в эти пророчества, пока сама не становится частью одного из них. Вместе с героем своей передачи, археологом Левиным, она попадает в автомобильную аварию, которая спасает их от последующей смерти в разбившемся самолете. Оказавшись на грани жизни и смерти, Ева видит сон о древнем мифическом городе и решает вместе с Левиным отправиться в экспедицию в Мексику, чтобы разыскать следы этого города.Там она обнаруживает, что является обладательницей уникального мифического рубина, который, по древнему преданию, не только хранит кровь невинных и дает своему хозяину невероятное могущество, но и накладывает на него тяжелейшее проклятие…
После вооруженного ограбления его кейптаунской квартиры Марк не находит покоя – он не сумел защитить свою семью! И пусть обошлось без физических травм, но эмоционально они со Стеф просто растоптаны… А Стеф тем временем ищет возможность встряхнуться после пережитого кошмара. Отправиться в романтический Париж, обменявшись на неделю домами с милой парой! Но обещанные на сайте апартаменты оказались отвратительной квартирой в заброшенном здании. Разыскивая исчезнувших хозяев, Стеф и Марк узнают, что никого из их предшественников уже нет в живых… Идеальный отдых станет кошмаром, и под плач невидимого ребенка трещины в их браке будут расползаться все шире, а темные тайны прошлого Марка начнут рваться наружу…
Неаполь, апрель 1931 года. Весенний ветерок будоражит кровь мужчин и заставляет терять голову женщин в ожидании романтических приключений. Но не такие настроения витали в странной для престижного квартала Санита убогой квартире старухи Кармелы Кализе, растерзанной кем-то явно в бешеной ярости… Вместе с бригадиром Майоне расследование ведет прославленный комиссар Ричарди, обладающий скрытым ото всех даром: он может видеть образ покойника, погибшего насильственной смертью, слышать его последние слова, распознавать предсмертные чувства.
«Идеальное преступление» начала XXI века…Его задумал не лидер преступной группировки и не серийный убийца.За ним стоит законопослушный гражданин, запутавшийся в долгах и кредитах.Он не монстр и не безумец.Он просто слишком буквально понял лозунг, который слышал на каждом шагу: «Ради достижения лучшей жизни — вы имеете право на все!»На все? Ну значит на все!И тихий обыватель планирует и осуществляет похищение президента крупной нефтеперерабатывающей компании.Казалось бы, все продумано до тонкостей.Казалось бы, успех гарантирован…