Книга дворцовых интриг. Евнухи у кормила власти в Китае - [2]

Тема, предложенная нами, долгое время оставалась закрытой для широкого круга читателей, не только российских, но и китайских. Видимо, она затрагивала некоторые слишком «интимные» стороны национального бытия. Во всяком случае, в изданных у нас исторических сочинениях, посвященных Китаю, не говоря уже об учебниках истории Китая и сопредельных стран (Кореи, Вьетнама, которые в свое время были вассалами Китая и многое переняли из его культурных традиций, в том числе институт евнухов), мы не найдем толкового объяснения специфики этой своеобразной социальной прослойки. Представленная российским читателям книга является едва ли не первым серьезным изданием в исторической и художественной литературе поданной тематике.

С помощью многочисленных иллюстраций к нашей книге читатель сможет наглядно представить себе жизнь императорского двора и его обитателей, а также быт представителей разных слоев населения старого Китая. Тему евнухов не обходили своим вниманием не только безвестные авторы лубочных картин, но и профессиональные художники.

Книга состоит из двух взаимосвязанных частей. Первая написана и составлена известным знатоком китайской литературы, литературоведом и переводчиком Д.Н. Воскресенским, вторая — специалистом в области китайской истории В.Н. Усовым. Эти две разные по сюжетному материалу части помогут читателю как бы с разных сторон взглянуть на жизнь и деятельность китайских тайцзяней, уяснить их место в китайской дворцовой истории, а заодно — заглянуть за стену Запретного города, где существовал особый уклад жизни и где царили свои правила поведения и вкусы.

Часть 1 Д.Н. Воскресенский Придворные скопцы в истории и литературе Китая

Последний китайский император Пу И, глава царствовавшей династии Цин, или Дайцин (находившийся на троне всего около трех лет), оставил известные воспоминания о своей жизненной эпопее. Значительная их часть посвящена дворцовой жизни, детали которой Пу И хорошо знал и помнил или почерпнул из рассказов родственников и бывших приближенных, а также из архивов, в которых ему пришлось работать в последние годы своей жизни в КНР, после освобождения из заключения. Многие эпизоды его книги («Первая половина моей жизни»)[1] в значительной мере касаются придворного быта — жизни в Запретном Городе, скрытой от взоров обычных людей. Некоторые страницы воспоминаний Пу И, в частности, посвящены придворным евнухам, которые окружали его с детства. Традиционный институт «смотрителей-тайцзяней»[2], как обычно называли придворных скопцов, в его эпоху выглядел, конечно, достаточно одиозно, однако продолжал существовать и осуществлять свои функции даже в двадцатых годах XX века, при дворе уже эфемерного монарха, ставшего впоследствии марионеткой в руках японской военщины. Пу И пишет, что в 1922 году во дворце еще насчитывалось 1137 евнухов[3]. Несколько раньше, при дворе вдовствующей императрицы Цыси, их было более трех тысяч (по другим источникам — 1989 тайцзяней). Эта цифра не может не удивить, если учесть, что мир в это время уже вступил в новую эпоху. Даже в 40-х годах XX века («в тот день, когда я в третий раз полетел с императорского трона», — не без юмора пишет Пу И) дворцовых евнухов «было еще около десятка». Правда, двора уже не существовало. Евнухи же «в отставке» доживали свой век еще в 70-80-е годы XX века. В 1994 году в журнале «Китай» печатались отрывки из книги одного из последних дворцовых евнухов Сунь Яотина: «Тайны евнухов-тайцзяней последней династии». В них Сунь вспоминает обстановку при дворе последних маньчжурских монархов, немного говорит о быте самих евнухов, приводит редкие фотографии дворцовой знати и евнухов двора. В 80-х годах были опубликованы записки еще одного дворцового «реликта» Жэнь Футяня, который также называл себя «одним из последних»[4].

Император Гуансюй.

Этот одиозный с точки зрения западного менталитета институт для старого Китая был вполне обычным государственным образованием и не вызывал никакого удивления, хотя отношение к нему в китайском обществе было далеко не однозначным. В рамках существовавшего режима правления он рассматривался как важный придаток императорского двора, необходимый для обслуживания многочисленного гарема. Он воспринимался как естественный дворцовый атрибут, ибо жил многие века. В отдельные эпохи правления (например, в годы Ваньли династии Мин, то есть в конце XV — начале XVII века) число евнухов при дворе достигало чудовищной цифры: десяти тысяч человек (о чем, кстати, пишет и Пу И[5]). Другие данные свидетельствуют, что, к примеру, в сороковых годах XVII века число евнухов достигало даже девяноста тысяч человек[6]. Возможно, обе цифры не точны, но сами по себе они вызывают удивление. Дело, однако, не только в существовании государева гарема, смотрителями которого считались «внутренние вельможи» — нэйсяны (так еще звали евнухов), хотя роль евнухов гарема была особенно велика. Обязанности тайцзяней были гораздо обширнее, чем «внутренний надзор», «нэйцзянь» (еще одно название придворных скопцов). Чтобы представить роль этих оскопленных «смотрителей» в дворцовом быту, приведем слова того же Пу И