Книга дворцовых интриг. Евнухи у кормила власти в Китае - [16]
Праведник из Чанъани, узнав про жизнь Вэй Чжунсяня от начала ее до конца, решил подробно изложить все деяния его: постыдные и мерзостные, вызывающие ужас и гнев, душевную боль и острую жалость. Он представил их в «двух снах» — Светлом и Темном, показав их чудовищный образ, дабы пробудить добрые чувства у тех, кто слышал об этих деяниях или видел своими глазами. Показав людям портрет евнуха Вэя, Праведник произнес слова отрезвления, обращенные к авторам всех «вольных историй»[51]. Это значит, что ныне и впредь сыны страны Хуасюй[52] смогут возлежать высоко, то бишь находиться в блаженном покое.
Юаньцзю, Дровосек с гор Яньшань, написал сие в Павильоне Одинокого Прозрения, в шестую луну года учэнь.
Сны Тёмный и Светлый, мир предостерегающие
Говорят, что жизнь человека в этом мире — это один огромный сон. Все люди, будь то ваны-князья или знатные хоу, полководцы, министры или служилый народ — все они пребывают во сне. Просторы земные, то бишь горы и реки, павильоны в садах или башни — это также лишь разные образы сна. Что до славы людей или их прозябанья, их взлетов иль погруженья в пучину, оскудения или размаха, долголетия и краткости жизни — это тоже явления сна. Измененными видами сна бывают и внезапные встречи иль расставания людей, их чувства, как то: плач иль заливистый смех.
В древности жил государь Хуан-ди (Желтый Владыка)[53] из рода Сюаньюань. Однажды он белым днем почивал и, уснув, оказался в стране Хуасюй. Там увидел людей: не богатых, не бедных, не клеветали они и не льстили, проявляя во всем свою доброту и достойность в поступках, а также равенства меру. Хуан-ди, пробудившись, ощутил чувство радости и довольства. И тогда он решил в Поднебесной исправить правление, сделать так, как оно существует в стране Хуасюй. Этот сон так и назвали: «Сон Хуасюй».
Иллюстрация к поэме Ван Чжихуаня (VIII в.) «Поднимаюсь на Журавлиную башню».
Был владыка другой — чуский Сян-ван. Как-то вместе с сановным мужем Сун Юем[54] он путешествовал в Ушаньских горах. Там он уснул, прислонившись к столу, и во сне увидел прекрасную деву, красоты несравненной. Она явилась пред ним в украшениях из нефрита и яшмы, видом прелестна, очарованья полна, грациозна в движеньях. Ван спросил незнакомку:
— Кто ты, дева?
— Я фея с гор Ушань, то бишь с Ведьминых гор, — ответила дева. — По утрам, вечерами я обычно бываю на Янтайской площадке. Нынче вы, государь, посетили эти места, и я, ваша прислуга, готова разделить с вами ложе.
Чуский ван был в великом восторге и оделил свою гостью радостью встречи. А когда он проснулся, то в душе чувствовал радость, а в мыслях приятность. Он велел сановнику Суну описать этот случай в поэтической оде. То был «Сон Гаотан»[55].
Был еще Чуньюй Фэнь, который однажды пил вино под древом софоры. Захмелев не в меру, он, вернувшись домой, лег на ложе и тут же заснул. Ему привиделся сон: будто два человека, по виду посланцы, подошли к нему и сказали:
— Мы принесли вам приказ государя страны Хуайань — Страны благодатной софоры[56]. Мы пришли пригласить вас туда, сиятельный господин, — они показали на дупло в старом древе.
Чуньюй увидел государя этой страны, который сказал ему:
— В волости Нанькэ поднялась смута. Прошу вас, сударь, стать правителем этого края.
Мост с 17 пролетами.
Через десять дней Чуньюй, пробудившись от долгого сна, решил отыскать софору, а найдя это дерево, сразу заметил внизу его большую дыру, в коей поместилось бы целое ложе. Он также приметил двух крупных муравьев, как видно, двух правителей здешнего царства. С южной стороны дерева зияло другое дупло — то была волость Нанькэ. Сей сон стал называться «Сном Нанькэ»[57].
В пору Шести Династий в местности Южная Сун жил человек по имени Се Хуэйлань, который уже в десять лет мог сочинять стихи и писать сочиненья — эссе. У него был брат Се Линъюнь[58], также занимавшийся сочинительством. Однако Линъюнь мог найти подходящую фразу, лишь состязуясь вместе с Хуэйланем. Однажды Линъюнь, сидя в Западном Зале, что находился в Юнцзя, сочинял стих, но, увы, стих ему никак не давался. Он уснул и во сне увидел Хуэйланя. И тут же возникла нужная фраза: «На берегу водоема появилась весенняя травка». Этот сон назвали «Сном Западного Зала».
В годы династии Тан жил студент Лу-шэн. Как-то в местечке Ханьдань он повстречал старца по фамилии Люй, с коим провел ночь на постоялом дворе. Лу-шэн велел хозяину приготовить кашу из желтого проса, а пока каша варилась, стал рассказывать старцу о тех невзгодах, которые ему довелось пережить в жизни. Старец Люй достал из своей сумы изголовье.
— Положите на него голову и засните! — сказал он, протянув изголовье студенту. — Во сне вы обретете почет и славу, все дела будут решаться по вашему желанию. Попробуйте, сударь!
Лу-шэн так и сделал. Уснув, он оказался внутри того изголовья
