Книга драконов - [82]

— Не сочтите за дерзость, — сказал дракон, — но, пока мы ожидаем джентльмена, просто чтобы скоротать время, не могли бы вы снова назвать меня милым? И не откажитесь пожать когти бедному старому дракону, который никому не причинил вреда, кроме как самому себе. Короче говоря, вы можете осчастливить самого последнего дракона, ведь подобной чести не удостаивался ни один на свете дракон — от первого до последнего.

Он протянул огромную лапу, и длинные стальные крючья его когтей нежно сомкнулись на руке принцессы, как когти гималайского медведя, когда он осторожно берет у вас булочку сквозь прутья клетки в зоопарке.

^{Дракон в небесах может быть не только знаком грядущих бедствий, но и символом мечты и фантазии.Иллюстрация digitalar / Shutterstock}

Итак, принц с принцессой, торжествуя, возвратились во дворец, а дракон следовал за ними подобно домашней собачонке. И во время свадебного пира никто из гостей не пил с такой искренностью за счастье жениха и невесты, как домашний дракон принцессы, которого она тут же окрестила Фидо.

А когда счастливая чета обосновалась в собственном королевстве, Фидо явился к ним и умолял оставить его при дворце, чтобы он мог приносить пользу.

— Должно же быть хоть что-то, что я могу для вас сделать, — сказал он, хлопая крыльями и разминая когти. — Мои крылья, и когти, и все остальное, не говоря уже о благодарном сердце, — все должно служить вам и быть полезным.

Поэтому принц распорядился изготовить для дракона специальное седло, похожее на очень длинный паланкин, — длиннее, чем несколько трамваев, собранных вместе. В паланкине устроили сто пятьдесят сидений, и дракон, который полюбил доставлять радость другим, с огромным удовольствием катал группы детей к морю. Он легко переносился по воздуху со ста пятьюдесятью маленькими пассажирами на спине, а потом терпеливо лежал на пляже, пока не подходило время возвращаться домой. Дети обожали дракона и называли его милым, и он платил за их ласку слезами привязанности и благодарности. Так он и жил, принося пользу и в окружении всеобщего уважения, пока совсем недавно кто-то в его присутствии не сказал достаточно громко, что драконы устарели и что им на смену приходят разные новые механизмы. Дракон очень расстроился и попросил короля превратить его во что-то более современное, а добрый монарх тут же переоборудовал его в механическое устройство. Так из дракона получился первый аэроплан.

Мои благодарности

Этой книгой я завершаю трилогию исторических антологий о границах воображения досовременной эпохи. Я начал с «Книги о живых мертвецах» и продолжил сборником «Ад: История идеи и ее земные воплощения». Содержание и сюжеты этих книг родились в результате бесед с моим редактором Джоном Сицилиано, который направлял и вдохновлял меня. Я также многим обязан моим многочисленным помощникам, коллегам и студентам, внесшим неоценимый вклад в создание этой книги. Профессор Пол Акер из Университета Сент-Луиса и профессор Энтони Калделлис из Университета Огайо умело выполнили переводы для третьей и пятой главы. Доктор Дариус Кляйн любезно разрешил мне адаптировать для девятой главы его перевод рассуждения о драконах Афанасия Кирхера.

Три докторанта кафедры истории Фордемского университета с огромным энтузиазмом приняли участие в лингвистической обработке текстов: Бенджамин Бертран, Дуглас Хамилтон и Вильям Таннер Смут. Я также благодарен профессору Карле Наппи (Университет Питсбурга) и профессору Тимоти Бруку (Университет Британской Колумбии) за их помощь с азиатскими драконами. Профессор Ник Пол (Фордемский университет) подсказал мне историю о драконах Германа Турнайского для четвертой главы, а Шэннон Чакраборти для восьмой главы порекомендовала мне прочитать «Шахнаме» («Книгу царей»), написанную Абул-Касимом Фирдоуси. Я также в долгу перед студентами-старшекурсниками, которые активно обсуждали многие мои тексты из курса «Чудовища, магия и живые мертвецы: удивительные события в средневековой Европе», который я вел в Фордемском университете в первом семестре 2019 г.

Я смог закончить эту книгу благодаря финансовому гранту для сотрудников Фордемского университета, позволившему мне оставить преподавание осенью 2020 г. При составлении библиографии я мог в любой момент обратиться за помощью к моим верным друзьям — профессору Кристоферу Джоунсу (Государственный университет Огайо) и доктору Джулии Барро (Кембриджский университет). Я выражаю признательность Бенджамину Бертрану, Аманде Расин и Вильяму Таннеру Смуту за проверку и правку страниц моей рукописи. И, как всегда, самая сердечная признательность Анне, Мире и Вивьенн, которые не меньше меня обожают истории о драконах.

Об авторе

Скотт Гордон Брюс — профессор истории в Фордемском университете. Редактор и издатель The Penguin Book of the Undead («Книга о живых мертвецах») и The Penguin Book of Hell («Ад: История идеи и ее земные воплощения»), автор книг об аббатстве Клюни: Silence and Sign Language in Medieval Monasticism: The Cluniac Tradition, c. 900–1200 («Молчание и язык жестов в средневековом монашестве: традиция Клюни, от 900 до 1200 г.», 2007); Cluny and the Muslims of La Garde-Freinet: Hagiography and the Problem of Islam in Medieval Europe («Клюни и мусульмане в Ла-Гард-Френе: агиография и проблема ислама в средневековой Европе», 2015), в соавторстве с Кристофером Джонсом создал труд The Relatio metrica de duobus ducibus: A Twelfth-Century Cluniac Poem on Prayer for the Dead («Метрика взаимоотношений двух лидеров: поэма Клюни XII в. о молитве за усопших», 2016). Редактор журнала Medieval Review, действующий член Американской академии медиевистики. Читал лекции в Израиле, США, Канаде и Европе, также проводил выездные исследовательские встречи в Институте перспективных исследований в Принстоне, Дрезденском техническом университете в Германии, Гентском университете в Бельгии, в Колледже Эммануэля британского Кембриджского университета. Во время учебы в колледже работал могильщиком.