Книга Дока - [10]
Я решил, что пора вмешаться.
– Расскажите про представителей, – спросил быстрее, чем было бы правильно, но не хотел рисковать.
Рыжая показала оттопыренный большой палец.
– Боец, ты мне нравишься! Ты будешь моим протеже.
Не могу сказать, что это меня обрадовало, но голова больше не кружилась.
– Представители – это представители, что тут непонятного?
– А что они будут делать?
– Как – что? Представлять!
– Где представлять? Как? Кого?
– Нормально представлять, в воображении. Вас. Но не всех. Надо представлять Тира и Кристину. С Тиром напрямую работать невозможно, он просто все к чертям спалит. А Кристины, как ты мог заметить, вообще не существует. Ее тем более придется представлять. Представлять их должны влюбленные. Нет, Док, вы с Клемсом не годитесь, потому что вы оба мужчины, и ни один из вас не сможет меня…
– Тф-ф-ф, – предостерегающе зашипела зубастая. – Это ты пока не фочешь говорить.
Рыжая досадливо поморщилась, шлепнула себя ладошкой по губам.
– Башка огромная, а что толку. Ладно, скажу по-другому. Чем ближе представитель к представляемому, тем легче с ним работать, понятно? Вот у вас тут есть женщина. Вот эта. Мы ее знаем, она смелая. Привет, Ягу!
Ягу приподнялась на локтях, помахала ладонью.
– Привет, девчонки! Рада с вами поработать. Вы крутые.
– Ты тоже крутая, Ягу! И очень красивая! Черная-черная, как пантера, и вообще похожа на нее. Вы хоть видите, какая она красивая, бойцы? Ягу будет за Кристину, потому что она женщина. Новенький будет за Тира, потому что он любит Ягу.
Я не поперхнулся только потому, что нас действительно очень хорошо учили. На Ягу я старался не смотреть, и, кажется, она тоже не смотрела на меня, но как именно она на меня не смотрела, этого я понять не смог.
Дело мое, похоже, совсем безнадежное, и зачем я влез в это всё? Не вот прямо сейчас, это-то понятно. Сказал «а», говори и «бэ». А вот зачем я сказал «а»? Зачем вообще влез в эту секретную службу? Уж явно не затем, чтобы среди белого дня – ведь там, на самом деле, еще белый день? – во тьме и безвременье разговаривать с живыми куклами. И не затем, чтобы влюбиться в первую встречную – это правда, я встретил ее первую из моей «взрослой» группы, сразу после учебки, ее, ветерана и героиню, я – зеленый, как самое зеленое, что есть зеленого на свете. Не затем и не за этим, но вот – я сижу здесь, она знает, что я в нее влюблен, ей об этом сказали живые чародейские куклы, и что после этого я еще могу считать невозможным?
В конце концов, в зале остались только возлюбленная моя Ягу, три смешные и страшные куклы, их огромные тени на стенах и потолке и я. Так и стояли – куклы посередине, мы с Ягу по разные стороны от них, тени у нас за спиной, вокруг, везде.
– Ну, представители, что так стоять? Представляйте. Ты – Кристина. Пока постой тут в сторонке, от тебя сейчас ничего не зависит, тебя еще нет. А ты…
Я не умею, хотел сказать я. Меня многому учили, но не этому. Я никогда этого не делал, я не знаю, как. Я не умею представлять.
– Ты – Тир, – сказала Рыжая.
И огонь вошел в меня.
– Ну что, девчонки? – подпрыгнула Рыжая. – Круто! Мы здесь, представители потерпевших здесь. Можно торговаться!
– Мне без надобности, – пожала плечами Черепушка. – Но я тебя поддержу.
– У меня ффё ефть, но почему не помочь? – сказала Кровопийца.
– Тогда я возьму себе всё! – обрадовалась Рыжая.
Тир вздрогнул.
– Что значит «возьмешь всё»? Вы же говорили, что ничего не берете лично себе, всё для дела.
– Мало ли что мы говорили тогда! – ощерилась Рыжая. – Тогда мы не торговались, а рассказывали, как на самом деле. А сейчас я буду торговаться. А если ты такой умный, то я тебе такую цену заломлю, что по гроб жизни не рассчитаешься, ни ты, ни твой представитель, ни…
– Ладно, я согласен, – опустил голову Тир. – Торгуйся.
Ему было почти всё равно, что она потребует. Слишком ясно он ощущал мир вокруг – большой, огромный, бесконечный, прекрасный, совершенный. В мире был один-единственный изъян: из него изъяли Кристину, все ее дни и дела, ее вздохи, ее песенки, ее тонкие хриплые вскрики, ее ворчание, отпечатки ее пальцев на всем, чего она не коснулась в новой версии Вселенной, даже волоски, приставшие к свитеру мужа, даже почти зажившую случайную царапинку от ее ногтя на тыльной стороне его ладони. Тир зажмурился и увидел царапинку вчерашними глазами. Открыл глаза – и не увидел ее.
– Это ты еще не в полную силу чувствуешь, – прошептала Рыжая. – Это ты еще не до конца представил.
Тир почти задохнулся в безвоздушной пустоте.
– Стой-стой, сильнее не надо! Ты же представитель, ты здесь нужен, чтобы чувствовать, но не до конца. Вот так, как сейчас, и хватит.
Тир кивал, прижимая ладони к груди. Там жгло и горело.
– Не выпускай это наружу. Просто слушай меня. Так и будет теперь всегда. Если бы твоя жена просто умерла, была и закончилась, ее можно было бы оплакать и забыть. Отгоревать несколько лет, утешиться. Как все. Но невозможно забыть того, кого никогда не было. Это очень, очень гнусная ловушка. И теперь с тобой всегда будет так. Если мы не договоримся.
– Так договаривайся, – попросил Тир.
– Что нужно для дела? Нужно, чтобы твоя жена забеременела. Тогда она появится.
Страну Семиозерье населяет множество персонажей, обладающих различными магическими знаниями и умениями, некоторые из которых они приобретают, пускаясь в нелёгкие странствия. Кто-то строит мосты, кто-то мастерит лестницы в небо и создаёт живых существ. В книге несколько историй, которые переплетаются в единую сюжетную линию: герои встречаются и в роли мастеров, наделенных дарами, исполняют желания.Роман в рассказах.Полный текст, в предпоследней редакции. Издано в Livebook.
Прежде чем стать царем Хайра, долгие дни проведет Акамие в замке, владельцем которого когда-то был Тахин-ан-Араван — беззаконный поэт и любовник. В сокровищнице замка хранится любимая дарна Тахина — та, чье имя В сердце роза. Искушенный в музыке Эртхиа, царь Аттана, коснется струн божественной дарны, и от ее звука возродится сожженный на костре Тахин, и отправится в долгое путешествие вместе с Эртхиа и неуловимым лазутчиком Дэнешем. Много дальних стран они посетят, много чудес, и величественных и страшных…
Он умер.Как без него жить?Но можно создать его электронно-механическую копию, полнофункционального андроида…
Для души всякого, прочитавшего эту книгу, она — ВОЛШЕБНОЕ СНАДОБЬЕ. И не понадобится ни медитация, ни иные специальные методы проникновения в собственное подсознание. Просто прочтите «Акамие», не отрываясь и не думая ни о каком подтексте — и волшебные свойства книги проявятся сами собой. Отнеситесь к ней как к музыке. Во многом это музыка и есть. Она работает сама по себе, независимо от того, читаете вы взахлеб или рассеянно; смакуете слова, выстроенные автором в идеальном ритме, или замечаете лишь собственные ощущения — все это не важно.
Это восьмой по счету сборник «Русских инородных сказок», то есть коротких текстов начинающих и уже хорошо известных читателям русскоязычных авторов, проживающих в разных городах и странах нашей небольшом, зато обитаемой планеты.
Бен Уикс с детства знал, что его ожидает элитная школа Сент-Джеймс, лучшая в Новой Англии. Он безупречный кандидат – только что выиграл национальный чемпионат по сквошу, а предки Бена были основателями школы. Есть лишь одна проблема – почти все семейное состояние Уиксов растрачено. Соседом Бена по комнате становится Ахмед аль-Халед – сын сказочно богатого эмиратского шейха. Преисполненный амбициями, Ахмед совершенно не ориентируется в негласных правилах этикета Сент-Джеймс. Постепенно неприятное соседство превращается в дружбу и взаимную поддержку.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
В параллельной реальности эти 23 рассказа могли бы стать самым жутким и метафизическим сезоном «Черного зеркала». Что, если люди реинкарнируют назад во времени целыми кластерами? Живем ли мы в альтернативной вселенной, где президент США Дональд Трамп? Вы играли когда-нибудь в «Мафию», где убивают по-настоящему? Можно ли сдать испытания Страшного суда экстерном при жизни? А что, если Дэвид Боуи на самом деле не умер, а Йозефа Бойса выхаживали не крымские татары, а девочки-подростки из дачных пригородов? Пожив несколько лет в Нью-Йорке, Татьяна Замировская написала книгу про взросление, насилие и невозможность речи – ответов тут нет, но есть пространство для ваших собственных вопросов к миру.
Добро пожаловать в мир Никки Кален, красивых и сложных историй о героях, которые в очередной раз пытаются изменить мир к лучшему. Готовьтесь: будет – полуразрушенный замок на берегу моря, он назван в честь красивой женщины и полон витражей, где сражаются рыцари во имя Розы – Девы Марии и славы Христовой, много лекций по истории искусства, еды, драк – и целая толпа испорченных одарённых мальчишек, которые повзрослеют на ваших глазах и разобьют вам сердце.Например, Тео Адорно. Тео всего четырнадцать, а он уже известный художник комиксов, денди, нравится девочкам, но Тео этого мало: ведь где-то там, за рассветным туманом, всегда есть то, от чего болит и расцветает душа – небо, огромное, золотое – и до неба не доехать на велосипеде…Или Дэмьен Оуэн – у него тёмные волосы и карие глаза, и чудесная улыбка с ямочками; все, что любит Дэмьен, – это книги и Церковь.
Замировская – это чудо, которое случилось со всеми нами, читателями новейшей русской литературы и ее издателями. Причем довольно давно уже случилось, можно было, по идее, привыкнуть, а я до сих пор всякий раз, встречаясь с новым текстом Замировской, сижу, затаив дыхание – чтобы не исчезло, не развеялось. Но теперь-то уж точно не развеется.Каждому, у кого есть опыт постепенного выздоравливания от тяжелой болезни, знакомо состояние, наступающее сразу после кризиса, когда болезнь – вот она, еще здесь, пальцем пошевелить не дает, а все равно больше не имеет значения, не считается, потому что ясно, как все будет, вектор грядущих изменений настолько отчетлив, что они уже, можно сказать, наступили, и время нужно только для того, чтобы это осознать.
В мире, где главный враг творчества – политкорректность, а чужие эмоции – ходовой товар, где важнейшим из искусств является порнография, а художественная гимнастика ушла в подполье, где тело взрослого человека при желании модифицируется хоть в маленького ребенка, хоть в большого крота, в мире образца 2060 года, жестоком и безумном не менее и не более, чем мир сегодняшний, наступает закат золотого века. Деятели индустрии, навсегда уничтожившей кино, проживают свою, казалось бы, экстравагантную повседневность – и она, как любая повседневность, оборачивается адом.