Книга для девочек. Что происходит с моим телом - [3]

Я отправилась в библиотеку, но не нашла там подходящую информацию. Были одна-две книжки, в которых эта тема слегка затрагивалась, но они безнадежно устарели, да и написаны были совсем не таким языком, как я бы хотела. В других книжках менструация описывалась чуть ли не как болезнь.

Чем глубже я погружалась в тему, тем меньше меня удивлял тот факт, что нет книги для девочек о менструации. На всех этапах развития человечества, во всех культурах менструация рассматривалась как нечто ужасное. Поэтому нельзя было есть пищу, приготовленную женщиной, у которой была менструация; притрагиваться к предметам, к которым прикасалась она; смотреть ей в глаза; заниматься с ней сексом. Теперь мы больше не верим в то, что взгляд женщины, у которой идет менструация, способен испепелить целое поле пшеницы, или что своим прикосновением она может отравить воду в колодце, или что у мужчины после сексуальных отношений с ней отвалится пенис. Но тем не менее менструация остается как бы под запретом.

Конечно, женщина теперь во время менструации не должна скрываться в специальной хижине, подобно нашим прабабкам. Однако, как замечает Нэнси Фрайди в книге «Моя мать — моя сущность», то, что мы каждый месяц не удаляемся в изгнание, еще не говорит о том, что у нас более просвещенные взгляды на менструацию. Напротив, пишет Нэнси, вследствие столетних условностей мы настолько привыкли к запретам, связанным с менструацией, что у нас просто нет нужды беспокоиться о хижинах. Современное поколение не в состоянии вытравить данные табу из своего сознания. И в этом повинны мы сами, ибо намеренно избегаем публичных дискуссий о менструации и стыдливо прячем окровавленные тампоны.

Мы настолько окружили молчанием эту тему, что иногда и сами не подозреваем о том. Мать может заявить: «Да я рассказывала дочери об этом», а дочь может ответить: «Она мне ни о чем таком не говорила».

Но даже если мы сознаем, что пора разделаться с прискорбной ситуацией, наши табу и смущения по поводу менструации могут сыграть с нами злую шутку.

Предположим, мы хотим, чтобы наши дочери положительно восприняли те естественные изменения, которые происходят в них, особенно если у нас самих были проблемы в этом отношении. Мы собираем все наше мужество и тщательно репетируем слова. Намереваясь улучшить сценарий, которые написали для нас наши матери, мы смело объявляем дочерям: «Менструация является удивительной частью удела женщины, уникальной способностью, которой ты должна гордиться».

И в то же время никому из нас не приходит в голову запихивать зубные щетки под раковину или в дальний угол шкафа в ванной комнате; редко где можно встретить коробку с прокладками рядом с дезодорантами, зубной пастой и спреями для волос, которыми уставлены полки в наших ванных. Мы постоянно противоречим себе, даем дочерям двойные стандарты. Мы говорим: это прекрасно и замечательно, — но наши бессознательные действия демонстрируют как раз обратное. А, как мы знаем, действия гораздо красноречивее слов.

Печальная истина заключается в том, что многие из нас очень плохо представляют себе, как изложить данную проблему своей дочери. Часто мы не знаем даже основных фактов о нашем теле и менструальном цикле.

В результате проведенных мною исследований я узнала кое-что о физиологии менструации. По крайней мере, я смогла внятно объяснить ее ученице 6-го класса. Но я узнала и то, что во мне роится целый сонм предубеждений против менструации, о котором я даже не подозревала. Эти предубеждения исчезли, но кто знает, что еще может спрятаться в глубинах подсознания? Говоря со своей дочерью о менструации, я смогла найти нужные слова, но разве тон моего голоса и все остальные безотчетные способы передачи информации не выдали мое предубеждение?

Я беспокоилась об этом до тех пор, пока меня вдруг не осенило. Тогда я просто объяснила дочери, что, когда я была в ее возрасте, менструация воспринималась мной как нечто нечистое, недостойное упоминания. Теперь, когда я повзрослела, мое отношение к менструации изменилось. Но некоторые ощущения остались прежними, я носила их в себе столь долго, фактически всю жизнь, что от них трудно избавиться. Иногда они вновь встают на моем пути, а я даже не подозреваю об этом.

На дочь, конечно, такой разговор произвел большое впечатление, и, начиная с этого момента мы с ней принялись вместе изучать женское тело.

Мы не устраивали специальных бесед, как моя мать однажды. Она усадила меня для откровенного разговора. Возможно, она объясняла все достаточно понятно. Но я запомнила только, что мать ужасно нервничала и много говорила о грудных младенцах и о крови, предупреждала, что, когда это произойдет со мной, я должна порыться в нижнем ящике ее туалетного шкафа и взять несколько салфеток. Я удивилась и хотела спросить, почему она хранит салфетки в нижнем ящике туалетного шкафа, а не на кухне, где обычно держит всякие нужные вещи, но мне показалось, что сейчас неподходящее время задавать подобные вопросы.

Едва ли принесет пользу столь нужный разговор, если вести его в нервном тоне. Половое созревание — сложная тема, для раскрытия ее мало одной беседы. Я решила возвращаться к менструации время от времени. Это выглядело бы вполне естественным, поскольку я много занималась исследованием женского тела.