Ключи от вечности - [12]

– Вы же сами все понимаете, – нарушил молчание посетитель, и его образ вновь растворился в темноте.

– И вы тоже, – тихо возразил Федор, сдерживая внезапно вскипевшее в нем раздражение – эмоция, которую он не испытывал давно. – Вы пришли не за советом, но я его дам. Все в ваших руках. Вы не должны…

Ответом ему стал шорох одежд. Посетитель резко развернулся и направился к двери. Но замешкался, собираясь что-то сказать на прощание. Федор уловил колебания мужчины: воздух дрогнул, как потревоженная струна. Но, однако, посетитель не произнес больше ни слова, вышел и громко хлопнул дверью.

– Скажи им, что сегодня я не принимаю, – едва вымолвил Федор вернувшейся помощнице. Тело после визита стало вялым, движения – замедленными, руки и ноги отяжелели, а голову застилал туман. Этот визит выкачал из него все силы, будто воздух – из шара. Поначалу Федор не обеспокоился этим: пара часов глубокого сна, травяной чай, и он восстановит силы. Но ему не стало лучше ни к вечеру, ни к утру, ни через день. Темнота сгустилась до непроницаемой, без проблесков видений. Помощница отпаивала его чаями с медом, шептала молитвы и зажигала свечи. Но ничего не помогало. В конце третьего дня Федор принял тяжелое решение: объявил терпеливо дожидавшимся во дворе людям, что больше не в силах им помочь. Он сам вышел к ним и рассказал о случившемся, не замечая, что из его незрячих глаз катятся горячие слезы. А потом, не дождавшись, когда смолкнет похожий на рокотание горной реки ропот толпы, вернулся в избу.

Тогда он, покачнувшись в дверях и опершись ладонью на комод, и обнаружил небольшую деревянную коробочку. Федор сразу понял, кто оставил ее ему: связал молчание посетителя, его заминку в дверях с находкой. Дрожащие пальцы подцепили крышку. Федор набрал в легкие воздуха и ощупал содержимое. В коробке оказался ключ. Тяжелый, с выступающими бороздками, шипастым кольцом и до такой степени холодный, будто был отлит не из сплава, а изо льда.

– Вот как, – прошептал Федор, пробуя ключ на ладони. – Вот как… Значит, да.

Незнакомец обставил его, легко скинул с себя ответственность и переложил ее на худые плечи незрячего старца. Поздно уже что-то менять. Ничего не остается, как принять новую миссию и ждать. Ждать и готовиться.

…Федор крепче сжал ключ в ладони. Отчего-то в тот вечер он почувствовал, что нужно снова достать его из коробки. Так, сжимая ключ в руке, он и вышел в тихую ночь, чтобы по ежедневной привычке поговорить с небом. Но в тот вечер не возносил благодарности и не задавал вопросов, а просто ждал. И дождался. Зажатый в ладони ключ робко впитал в себя тепло сухой кожи, а затем раскалился так, будто достали его не из деревянного ящика, а из костра. Федор с трудом подавил желание разжать пальцы. Надо удержать ключ. Надо удержать. Чтобы отдать тому, кто его хорошо спрячет.

* * *

Отпечатки Ольга увидела сразу, как только взяла с комода мобильный. На сероватой от пыли поверхности еще с вечера оставались прочерченные ею и Ириной две линии. Но теперь рядом с ними обнаружились следы маленьких ладоней, словно сделанные ребенком. Их не могла оставить Ирина, потому что ее ладони были крупнее. Ольга озадаченно подняла руку и задержала ее над отпечатками. Кто заходил к ним в комнату? Чей ребенок? У Марии Петровны единственный внук жил далеко, за тысячу километров.

Ольга перевела взгляд на кровать, на которой отдыхала соседка по комнате, но увидела пустую постель. Краешек одеяла свесился, касаясь пыльного пола, подушка сохранила вмятину от головы. В грязное окно робко заглядывал приглушенный свет. Матвей еще не объявил побудку, дал команде выспаться после дальней дороги. Но судя по раздававшемуся за стеной шуму, все уже бодрствовали. Значит, она проспала дольше всех. Ольга торопливо обулась, взяла щетку с зубной пастой и вышла в большую комнату. Мужчины дружно скатывали свои спальники. Матвей и Костя, привыкшие к ранним подъемам и длинным переездам, выглядели бодро, Алекс же открыто зевал и тер кулаком глаз. Ольга поздоровалась со всеми и направилась в ванную.

– Ира еще спит? – спросил ей в спину Костя.

– Нет. Видимо, умывается.

– В ванной никого нет, – возразил он. – Я только что там был.

– Тогда она вышла на улицу, – пожала плечами Ольга. Выходила же Ирина ночью поговорить с ним. А с кем же еще? Но Костя выпрямился и, не обращая внимания на вновь раскатившийся спальник, громко заявил:

– Ее там нет! Я выходил курить. И эта комната – проходная. Ира не прошла бы незаметно в туалет. Я, Дымов или кто-то еще ее бы увидели.

«Кто-то еще», а точнее Алекс, аккуратно затолкал свой спальник в чехол и тоже выпрямился. Сонное выражение моментально, будто стертое ластиком, исчезло с его лица, взгляд синих глаз прояснился. Он промолчал, только перевел взгляд с Ольги на Костю, а потом – на Дымова.

– Ира! Ты где? – гаркнул Костя и распахнул дверь спальни. – Ее тут нет! Нигде нет!

– Костя, успокойся, скорее всего, она на улице, – ровным тоном произнес Матвей. Но Костя оттеснил его плечом и выскочил наружу.

Вскоре стало ясно, что Ирины нет ни в доме, ни поблизости. Куда она могла уйти – оставалось гадать, так как ни следов, ни записки не оказалось.