Ключ - [12]

Ряды деревянных стульев, узкий проход посередине, сцена в дальнем конце, запах лака… На Гарта нахлынули воспоминания о деревенских концертах, любительских спектаклях и благотворительных распродажах подержанных вещей. Он сидел в правом углу сцены за пианино, подаренным мисс Донкастер, и играл деревянными пальцами «Веселого крестьянина»[6], чувствуя, что его сейчас стошнит. За столом в центре сцепы возвышалась импозантная фигура его дедушки, раздававшего призы наиболее одаренным представителям деревенской молодежи. На месте теперешнего прохода между стульями находились столики с булочками для рождественского школьного праздника. Было нечто жуткое в том, что теперь здесь должно произойти дознание. Но между прошлым и настоящим имелось одно общее — зал был переполнен. Только два передних ряда оставались свободными, по их отодвинули дальше от сцены, чем во время концерта, оставив таким образом место с правой стороны для поставленных боком в два ряда двенадцати стульев, на которых восседали девять смущенных на вид мужчин и три женщины.

Коронер мог провести дознание один, но предпочел созвать присяжных — шесть фермеров, мясника Симмондза, хозяина «Черного быка», булочника, миссис Криппс из универмага, миссис Моттрам, хорошенькую голубоглазую блондинку, и старшую из двух мисс Донкастер, мисс Люси Эллен — худощавую седовласую даму, судя по выражению лица, считающую, что процедура унижает ее достоинство.

Слева примостились двое репортеров и маленький пожилой человечек, чье лицо показалось Гарту знакомым. Вскоре он вспомнил, что видел его склонившимся над газетами в кабинете сэра Джорджа Рендала. Очевидно, сэр Джордж решил присмотреть за прессой.

Мисс Софи направилась ко второму ряду стульев справа. В дальнем его конце сидел джентльмен средних лет в твидовом костюме, выглядевшем бы лучше, не будь он таким новым. Джентльмен производил впечатление не совсем толстого, но достаточно упитанного, чтобы служить доказательством эффективности пищевого контроля, проводимого лордом Вултоном[7]. У него были лысая макушка и румяные щеки. При виде мисс Софи он просиял и поклонился.

— Мистер Эвертон! — прошептала мисс Софи, крепче сжав руку Гарта, и ответила на поклон со слегка укоризненным видом. Она еще никогда не присутствовала на дознании, но это напоминало ей посещение церкви, где хотя и позволительно здороваться с друзьями, но едва ли следует им улыбаться. Да и миссис Моттрам незачем глазеть по сторонам. Быть присяжным — дело серьезное и ответственное, а она нарядилась в голубое платье, которое купила, когда перестала носить траур, и нацепила абсолютно неуместные серьги из бирюзы. Люси Эллен Донкастер смотрит на нее неодобрительно и правильно делает. Сама она надела жакет и юбку, в которых ходила на похороны. Должно быть, им лет двадцать, но они вполне подходят к случаю. К сожалению, шляпа, приблизительно того же возраста, съехала набок, несмотря на две гагатовые булавки, которые должны были ее удерживать. Впрочем, от булавок немного толку, если у вас мало волос, А Люси Эллен никогда не страдала их избытком — особенно на макушке. Даже в этот торжественный момент мисс Софи не удержалась от чувства благодарности при мысли о своих густых белоснежных волосах.

В центральном проходе появилась группа из трех человек — мужчина с сердитой физиономией и черными всклокоченными волосами, женщина с такими же неправильными чертами лица, но казавшаяся робкой и застенчивой, и Дженис Мид. Гарт узнал бы ее где бы то ни было. Она практически не изменилась и даже не выглядела особенно старше — то же остренькое личико, та же прическа, те же блестящие глаза. Дженис направилась за Мадоками ко второму ряду слева. Мистер Мадок шагнул в сторону, его сестра неуверенно двинулась вперед и села рядом с мистером Эвертоном. Дженис последовала за ней. Профессор отодвинул стул подальше от них, плюхнулся на него, закинул правую ногу на левую, достал из кармана потрепанный носовой платок и вытер им лоб, который словно согревался каким-то жаром изнутри.

Гарт замечал все это краем глаза, хотя смотрел на Дженис и думал о том, как приятно она выглядит в белом платьице и сельской шляпке с черной лентой. Мисс Мадок маялась в плотном сером костюме, который топорщился на ней, А Мадок в поношенных фланелевых брюках, рубашке с открытым воротом и древней зеленой куртке сидел с таким видом, словно они были навязаны ему гестапо.

Внимание Гарта переключилось на Мадока, всем своим видом являвшего протест. От него как будто распространялись волны негодования. Он казался Гарту одним из тех злополучных людей, для которых цивилизация была одновременно необходимой и ненавистной. Как ученый он нуждался в ее порядке, А как человек возмущался налагаемыми ею ограничениями.

Вошел коронер и занял свое место, согласно освещенному веками ритуалу. Это был маленький человечек с растрепанными седыми волосами и волочащейся походкой, однако его взгляд под стеклами очков в черепаховой оправе был твердым и проницательным. Сначала он потребовал медицинское заключение, которое быстро зачитал пожилой мужчина со впалыми щеками. Пуля вошла в правый висок, смерть, по-видимому, наступила мгновенно, и все указывало на то, что оружие было в непосредственном контакте с головой.