Ключ от Шестимирья - [7]

– Какая еще сила?

– Обычно это одна из стихий. Хотя встречаются и более редкие дары, как дар ключника, например. У сунтуров и интов магия довольно специфическая, но вот у фейнов сила почти всегда выбирает путь огня, воды, земли или воздуха. У меня это огонь, – произнес он и, подняв руку ладонью вверх, создал между пальцев шарик самого настоящего пламени.

Я застыла, не зная, что сказать. Такого видеть не доводилось.

– И так умеют все? – наконец ошарашенно выдохнула я.

– Энлант – очень странный выбор для переезда, – неожиданно серьезно заметил Рен. – У твоих родителей должны были быть веские причины, чтобы принять такое решение. Среди фейнов магами являются практически все. Добровольно лишить себя возможностей силы – непростой шаг.

– Что, мои родители – маги?! Нет, это ерунда какая-то.

– Не только они. Почти наверняка и ты тоже. Просто в Энланте сила дремала. В любом другом пропитанном магией мире она должна пробудиться. Замечала ты что-нибудь необычное?

– Все происходящее в последнее время – необычное!

– Я о другом. Спонтанно создать ветер, призвать воду из ниоткуда, вырастить росток?

– Нет, нет, не было ничего такого. Да и быть не могло!

– Поверь, ты сомневаешься только потому, что росла в Энланте. Это единственный мир, из которого в Эндорф – обычно в Эндорф – попадают не имеющие представления о силе разумные. Я лично знаю одну такую, – ухмыльнулся он. – Но Аделина – самая что ни на есть настоящая человечка. В отличие от тебя.

– Я всю жизнь была уверена, что человек. Я не знаю и не видела ничего другого. И не могу вот так взять и разом переключиться! К тому же ты первый, кто вообще снизошел до того, чтобы что-то мне объяснить!

– Тише-тише. Не все так плохо, как тебе кажется. И да, я уже здесь. Если хочешь, нетипичные ситуации – моя специализация.

Я почти успела поверить в то, что все так или иначе наладится, но у Арана на сей счет имелись свои планы.

– Довольно! Мы не можем терять столько времени. Ты, – он выдернул «поводок» из рук Рена, – пойдешь с нами.

Не знаю, что так разозлило его, но вперед Аран меня буквально тащил. Пару раз я неловко оступалась – он даже не сбавил темпа. Запястья саднило, а пальцы отчего-то покалывало, и они мерзли.

Из-за широкой спины сунтура не было видно, куда мы идем, но уже издалека я почувствовала жар. Деревья, растущие здесь, зачахли и покосились, трава пожелтела, и чем дальше мы шли, тем хуже становилась растительность, пока не исчезла совсем.

Вместо привычного леса тут растеклось целое озеро лавы. Темно-коричневая масса с прожилками оранжевого и язычками черного пламени кое-где прорезалась струйками серого дыма и шипела.

Аран вытолкнул меня почти к самому краю и сказал:

– Не так давно здесь была такая же поляна, как та, на которую ты посмела ступить.

– Я сочувствую. Но, может, уже хватит?! Или ты всерьез полагаешь, что я каким-то боком причастна к вот этому?

– Мы называем это черным огнем, – холодно произнес Аран. – Он разъедает плоть нашего мира и лишает главного источника силы. Мы пока не знаем причин появления этих воронок, но мы узнаем. И ты должна понимать, что появление любого незваного фейна в Энсунтуре, а в особенности в окрестностях тарэйи или того, что от нее осталось, будет расцениваться как вторжение врага.

– Аран, тебе нужно это видеть, – сказал один из воинов, которых я различала с трудом. – Мы что-то нашли. Точнее, кого-то.

Нахмурившись, Аран тут же пошел в указанном направлении и меня опять потащил за собой! Собачка я ему, что ли?!

Длинными кольями и мечами воины вытаскивали что-то из лавы. Присмотревшись, я опознала скелет с непонятным устройством, отходящим в обе стороны от спины.

– Это сунтур, – глухо произнес Аран. – В боевых доспехах и полной ипостаси. Видимо, поэтому уцелели хотя бы кости. Необходимо немедленно рассказать отцу. Разделим группы прямо сейчас. Тебя, – он указал на меня, – спросят и об этом.

Он подтащил меня ближе к обуглившимся останкам и подтолкнул к ним.

– Значит, меня?! – взревела я. Иголочки морозного холода укололи пальцы и внутреннюю сторону ладоней.

Я сжала руки в кулаки и со всей силы развела их. Жгут лопнул и, раскрошившись ледяной крошкой, осыпался к моим ногам. Ни страха, ни удивления – ничего, только ярость.

А потом взгляд упал на иссохшую землю, и я заметила, как ветвистая трещина стремительно проламывает поверхность от края воронки до самых останков. Сунтур, оказавшийся на ее пути, пошатнулся. Словно в замедленной съемке я видела, как он падает, и понимала: еще мгновение, и он превратится в дымящуюся кучу, подобную той, что валяется неподалеку.

Гнев. Всеобъемлющий, жгучий и не мой! Заставляющий всей душой ненавидеть чуждую этим местам ядовитую и губительную стихию. Он захлестнул с головой, и, прежде чем осознать, что делаю, я взметнула вперед руки, и из них вырвалось нечто обжигающе холодное, через мгновение превратившееся в корку льда прямо под ногами несчастного. Сунтур упал, но уже не в черное пламя, погасшее не только вдоль трещины, но и по краю всей видимой части воронки.

Странно опустошенная, я покачнулась, взор заволокло дымкой. Последним, что увидела четко, были глаза Арана. Непонимающие, неверящие и испуганные.