Ключ к тайнам сладострастия - [35]

– Но это невозможно! Я собираюсь открывать здесь чайный салон, где будет продаваться моя выпечка, и у меня куча заказов!

– Я в курсе, что у тебя есть очень толковая сотрудница, и ты можешь позволить себе взять кого-нибудь на свое место.

– Но ты не понимаешь… Это мой бизнес.

– Нет, твой бизнес – это «Грейсон индастриз», – отрезал Макс. – А не то, чем ты тут занимаешься. Тиа, пора снова возвращаться в настоящий мир. Ты родилась в одной из самых богатейших семей Англии, и ты не можешь сбежать от своего наследия.

– Я не убегала! – сжав кулаки, крикнула Тиа.

– Тебе выбирать, тебе решать. Прости, но ты богата и замужем за мерзавцем, и я заполучу тебя любой ценой. Смирись с этим, радость моя… Лично я смирился.

Наверху послышался детский плач.

– Нужно покормить Санчу, – судорожно выдохнула Тиа, у которой закружилась голова от откровенного признания мужа.

Она бросилась наверх, достала ребенка из кроватки и вернулась обратно в гостиную.

Когда Макс приблизился к ним, черты его лица вдруг смягчились, и Тиа смутила его еще больше, буквально сунув ему в руки хнычущий маленький комочек.

– Макс, это Санча… Санча, это твой папочка, и он совсем не знает, что делать с маленькими детками.

– Но я быстро учусь, – заверил ее Макс и прижал малышку к своему плечу, успокаивающе поглаживая огромной ручищей по ее крохотной спинке.

– Я переодену ее и разогрею бутылочку со смесью.

– Ты не кормишь грудью?

– Кормила в самом начале, но потом у меня пропало молоко, так что нам пришлось перейти на смесь, – пояснила Тиа.

Макс жадно рассматривал свою дочь, которая всхлипывая, хватал ротиком воздух. Он с большой осторожностью достал ее из конверта для младенцев и удивился тому, насколько хрупким и легким было ее крохотное тельце. Его гнев почти улегся. Разговор начистоту принес облегчение, но еще больше его успокоило то, что он держал на руках свою дочь. Макс внезапно осознал, что ужасное прошлое оставило его. Поделившись с Тиа своей историей, он словно излечил недуг, который носил в себе на протяжении многих лет. И теперь он радостно смотрел вперед, где его ждала счастливая взрослая жизнь, потрясающая жена и такая же красивая дочка.

«Моя дочь», – изумленно подумал Макс, разглядывая крохотный комочек в своих руках. Цвет волос и глаз Санча унаследовала от него, но губы и вздернутый носик были у нее от матери, которая отличалась поразительной красотой. Макс глубоко вздохнул, пытаясь сдерживать охватившее его возбуждение. Он вел себя грубо, но говорил правду. Месяцы, прожитые без жены, вдруг собрались в его голове в один огромный камень, который сокрушил его. Жизнь без Тиа оказалась скучной, предсказуемой и бессмысленной.

* * *

«Я заполучу тебя любой ценой».

Тиа потрясло признание мужа. Макс выложил начистоту все, чего он хотел, но его желания – начиная с секса и заканчивая немедленным переездом – казались ей абсолютно неприемлемыми.

Правда, жизнь без Макса была такой же неприемлемой, потому что Тиа не чувствовала себя счастливой вдалеке от него. Она обожала своего ребенка, любила свой маленький домик и дело, которым занималась, но ничто не могло сравниться с той радостью, которая наполняла ее, когда рядом с ней находился Макс, державший на руках их малышку. Тиа не обращала внимания на его злость, потому что по-прежнему любила его. Она посмотрела на мужа, и в ней тут же проснулось желание, и она снова ощутила себя живой. Только Тиа не могла решить, сможет ли она довольствоваться одной лишь физической близостью с Максом. Потому что, как ей показалось, он больше ничего не мог предложить ей.

– Я покажу тебе, как кормить ее. – Тиа вручила мужу бутылочку со смесью. – В это время суток Санча быстро опорожняет ее.

Макс уселся поудобнее и начал кормить ребенка. И, глядя на них обоих, Тиа ощутила, как ее сердце наполняется теплом.

Когда Санча поела, Тиа понесла ее наверх, и Макс последовал за ней, чтобы посмотреть, как она укладывает малышку.

– Ты говорил, что ошибался в Эндрю, – мягко напомнила она. – Что ты имел в виду?

Макс тихо застонал.

– Мне не следовало поднимать эту тему.

– Не бойся. Я ведь понимаю, что дедушка не был святым. Как и все мы, – осторожно добавила она.

– Помнишь, как во время ужина, который состоялся сразу же после твоего приезда, ты заговорила о смерти моей тетки, чем вызвала огромный интерес у собравшихся за столом?

Тиа молча кивнула.

– Однажды, когда я без предупреждения вернулся домой со школы, я застал Эндрю и Карину целующимися. Я был в шоке, – признался Макс. – А еще мне стало очень стыдно. Эта тема никогда не обсуждалась, но потом оказалось, что они состояли в связи многие годы.

– Не обсуждалась даже после ее смерти? – не поверила своим ушам Тиа.

– Никогда. Не думаю, что у них была большая любовь. Скорее, это была связь двух одиноких людей, которые находили утешение друг в друге. После смерти жены Эндрю долгое время находился в депрессии, и хоть они с моей теткой старались не афишировать свои отношения, многие в семье знали о происходившем и называли Карину его любовницей.

– Тебе, наверное, было очень неловко, – поморщилась Тиа.

– Я привык к тому, что персонал вечно шептался за нашими спинами. Когда я жил в Италии со своими родителями, их презирали за тот образ жизни, который они вели. И меня презирали вместе с ними. Тайны и секреты не были для меня чем-то новым. Я был достаточно умен, чтобы догадаться, что Эндрю, скорее всего, оплатил мое обучение в престижной школе-пансионе, чтобы я не слонялся поблизости и не мешал им с Кариной. Но я не могу жаловаться, потому что благодаря полученному образованию я добился успеха.