Ключ к тайнам сладострастия - [24]

– И сколько денег оставила бабушка? – спросила Тиа.

– Я еще не получил последнюю оценочную стоимость причитающихся вам драгоценностей, и конечно же ее состояние намного более скромное, чем у вашего дедушки, – предупредил адвокат, – но я бы оценил его приблизительно в четыреста тысяч фунтов…

– И эти деньги… мои? – потрясенно воскликнула Тиа.

– Безоговорочно, – кивнул он.

Тиа быстро подписала документы и бросилась на поиски Макса, чтобы сказать ему, что бабушка, которую она никогда не видела, была настолько добра, что сделала ее богатой женщиной. Но его совсем не впечатлили ее новости.

– Они теперь наши… эти деньги, – пояснила Тиа, пытаясь добиться более восторженного отклика со стороны мужа. – Неужели ты не понимаешь?

– У меня достаточно своих собственных денег. – В его глазах блеснули веселые искорки. – Но я рад, что благодаря бабушке у тебя есть заначка на черный день.

– Я бы хотела пожертвовать крупную сумму монастырю, чтобы помочь сестрам в их нелегкой работе, – более спокойным тоном продолжила Тиа.

– Конечно, – кивнул Макс.

– Ты не возражаешь?

– Радость моя, делай что хочешь. Это твое наследство. Хотя пока ты со мной, тебе никогда не придется воспользоваться им.

– Значит, принцип «все мое – твое» работает в одностороннем порядке? – натянуто поинтересовалась она.

– Я очень хочу содержать свою жену самостоятельно. Можешь считать меня пещерным человеком.

Тиа глубоко и медленно вдохнула. Она не собиралась ссориться с Максом из-за денег. Он отказывался от того, что принадлежало ей… И к тому же посчитал нормальным отозваться о ее наследстве как о несущественном пустяке. Ну и ладно!

– А что будет, когда я пойду на работу?

– На работу? – Его брови удивленно поползли вверх.

– Да. Я еще не решила, чем бы мне хотелось заняться, но я очень хочу работать. И больше не хочу учиться, – нахмурилась она.

– Не торопись и обдумай все как следует. Эндрю поддерживает несколько благотворительных организаций. Можешь начать с работы волонтером, – предложил Макс.

Той ночью Тиа проснулась посреди ночи от сдавленного крика мужа. Она вскочила и, включив свет, начала трясти Макса за плечо.

– Тебе снился кошмар, – сказала она, когда муж открыл глаза.

– Не может быть. Мне никогда не снятся кошмары.

– Макс, ты можешь доверять мне. Я никому ничего не скажу.

– Тиа, давай оставим этот разговор. – Макс с опаской подумал, что она упечет его к психиатру на кушетку, если он не проявит бдительность. – В моей жизни всегда будут вещи, которые я намерен оставить при себе.

– Мне не нравятся секреты, – прямо посмотрела на него Тиа. – Я хочу знать о тебе все.

– Желаю удачи, потому что я не из тех, кто любит поговорить по душам, – отрезал Макс, взбил подушку и лег обратно, давая понять, что разговор окончен.

Тиа лежала с открытыми глазами почти до самого рассвета, раздумывая над тем, нужен ли ей муж, который скрывает от нее какие-то тайны. Ведь она искренне верила, что сильные взаимоотношения строились на открытости и искренности партнеров, но только Макс не искал такого рода близости, что сильно тревожило ее.

– И ты наденешь его сегодня вечером? – восхищенно ахнула Ронни, когда Тиа показала подруге длинное платье нежно-голубого цвета, ткань которого переливалась так ослепительно, словно оно было усыпано алмазами.

Этим вечером в одной из шикарных гостиниц праздновали пятидесятилетие «Грейсон индастриз», и Тиа наконец должны были представить широкой публике.

– Я выбрала его, потому что Максу нравится этот цвет на мне, – чуть смущенно пробормотала Тиа, глянув вниз на Тедди, который ошивался у ее ног.

Ее маленький терьер стал намного спокойнее с тех пор, как его привезли домой после карантина, и больше не проявлял такой агрессии, как раньше. Он тенью следовал за своей хозяйкой, словно боялся, что она снова может исчезнуть.

– Кажется, у вас с Максом настоящий медовый месяц и он совсем не скучает по своей холостяцкой жизни, – улыбнулась Ронни. – У него есть квартира в Лондоне, но он каждый вечер возвращается сюда, чтобы быть с тобой.

Тиа считала, что тут дело не в ней самой, а в привязанности Макса к ее дедушке.

Оставшись одна, она подумала о своем утреннем визите к врачу. Теперь и у нее появились тайны, а ведь всего пару месяцев назад Тиа обижалась на мужа за то, что тот скрывал от нее какие-то вещи.

Она посмотрела в окно и покачала головой. Как это возможно, что она была настолько слепой, что не заметила очевидных признаков беременности? Они с Максом жили вместе три месяца, и у нее дважды были критические дни, правда, не такие как обычно, а нерегулярные и кратковременные. Узнав о них, ее муж рассмеялся и сказал, что теперь они получили подтверждение тому, что она не беременна. И какой же глупой оказалась Тиа, когда посчитала, что Макс лучше ее разбирается в симптомах беременности. Она не обращала внимания на то, что у нее пропал аппетит, набухла грудь и временами кружилась голова, пока происходящее с ней не встревожило ее достаточно сильно для того, чтобы обратиться к врачу.

Поэтому Тиа пережила шок, когда доктор сказал, что беспокоиться не о чем, потому что она переживает обычные вещи, характерные для раннего срока беременности. Теперь Тиа не знала, как сказать мужу о том, что она в положении, ведь он был абсолютно не готов к такому повороту событий. Она прекрасно помнила, как просияло его лицо, когда через пару недель после их свадьбы у нее начались критические дни и они решили, что она не беременна. У Макса от сердца отлегло, и он даже не пытался скрыть свои чувства.