Ключ Хирама. Фараоны, масоны и открытие тайных свитков Иисуса - [105]

Некоторые комментаторы (в частности, Хайам Маккоби) приводят убедительные доказательства того, что Павел никогда не был фарисеем и что это авантюрист с темным прошлым. Документы секты эбионитов (см. ниже) подтверждают, что Павел не был фарисеем и не имел соответствующего образования; он был обращенным в иудаизм сыном родителей-“эллинистов” из Тарса. (Maccoby H. The mythmaker). Он прибыл в Иерусалим уже взрослым и стал ищейкой первосвященника. Потеряв надежду на быструю карьеру, он порвал с первосвященником и основал собственную новую религию.

Павел заявлял, что существуют две противоречащие друг другу версии жизни и миссии Христа: “фальшивое” учение Иакова, брата Господня, и его собственное, представляющее собой мистический роман в эллинистическом духе и игнорирующее основополагающие догматы иудаизма. В Первом послании к Коринфянам (9:20-26) Павел признается в своем отрицании авторитета Иерусалимской церкви и без стеснения заявляет, что он беспринципный лжец:

“Для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобресть Иудеев... Для чуждых закона - как чуждый закона... Для всех я сделался всем... И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух”.

Это открытое отрицание Закона, желание публично высказаться и достичь своих собственных непонятных целей объясняет, почему Иаков и Кумранская община называли Павла “Фонтаном Лжи”. В Послании к Римлянам (10:12) и во многих других местах Павел заявляет о своем желании основать общину, которая бы “не делала различия между Иудеем и Еллином”. Именно это стремление характерно для семьи Ирода и ее сторонников. Павла сбило с пути истинного стремление узаконить власть оккупантов, которые изгнали из Иерусалима потомков рода Давидова и казнили их царя-мессию. Он поучает: “Должно слушаться власть предержащих. Поскольку всякое правление от Бога, гражданская власть также есть Божье установление”.

Иными словами, Павел честно заслужил свое римское гражданство.

Этот бандит от религии должен был вызывать всеобщую ненависть и страх. Из Деяний следует, что он имел доступ к иерусалимским правящим кругам и, вполне возможно, устраивал заговоры против Иакова. Иаков понимал грозящую ему опасность и старался избегать публичных стычек. Тем временем Павел продолжал красть “секреты” Кумранской общины для собственного учения. В Первом послании Коринфянам (3:9 и далее) он использует взятые из пешера “Хабаккук” термины “строение” и “положить основание” для описания своей общины как “Божьего строения”. При этом себя он называет “строителем”, а Иисуса Христа “краеугольным камнем”. (Eisenman R. The Habakkuk pesher). Безусловно, этими терминами, впоследствии перешедшими к масонам, пользовались Иисус и все остальные назореи.

Мы уже упоминали об отношении кумранских назореев к Павлу, который смел противоречить бесспорному мессии Иакову Справедливому, и о лжесвидетельстве Павла, что главой Иерусалимской церкви был Петр. Не приходится сомневаться, что Павел стремился сам возглавить общину (ради этой цели он лгал, будто в родном Тарсе прошел подготовку фарисея у величайшего знатока и учителя Закона Гамалиила). Однако этот человек обладал хорошим политическим чутьем и понимал, что вряд ли добьется своей цели. Из Деяний (глава 21) явствует, что среди населения Иерусалима Павел был чрезвычайно непопулярен. Когда Павел переоценил свой авторитет и рискнул вступить в Храм, собравшаяся толпа, узнав человека, который во время пребывания в Эфесе выступал против общины Завета [80] и Закона, едва не линчевала его. Судя по всему, мятеж был нешуточный, если даже Библия сообщает, что “весь Иерусалим возмутился”. Положение спасли несколько сотен римских солдат, вышедших из крепости Антония, которая, к счастью для Павла, граничила с двором Храма.

Крис посетил амфитеатр города Эфеса, где Павел безуспешно обращался к толпе. Значительную часть смешанного населения этого города составляли иудеи; здесь была одна из самых обширных еврейских общин за пределами Израиля. Как и в Александрии, большинство ее составляли члены секты “терапевтов” (то есть целителей), тесно связанной с кумранскими ессеями. В наспех восстановленных руинах амфитеатра Крис нашел большой камень с выбитыми на нем чашей и змеей - знаком “терапевтов”, впоследствии ставшим эмблемой врачей всего мира. Эти чрезвычайно образованные и хорошо информированные евреи не пожелали тратить время на глупые речи Павла и посадили самозваного проповедника в карцер - маленькое строение на голой вершине холма, до сих пор видной из амфитеатра. Крис невольно подумал, что если бы Павел так и остался там, мир мог бы стать куда более приятным местом.

Чтобы спасти свою жизнь, Павлу пришлось бежать из Иерусалима, но в 62 г. н.э. наступила очередь Иакова. В трудах Епифания, епископа констанцского (315-403 гг. н.э.), сообщается, что очевидцы этого события рассказывали, будто он надел епитрахиль и митру и, как первый епископ Иерусалима, потребовал права раз в год входить в Святое святых. Похоже, что Иаков по примеру старшего брата вторгся в Храм без приглашения и тут же был схвачен. Описание этого убийства намеренно исключено из Нового Завета, но в евангелии, отвергнутом языческим императором Константином и называющемся “Второй Апокалипсис Иакова”, данное событие описывается следующим образом: