Клык. Хвост. Луна. Том I - [12]

Так они бежали почти до конца общины, пока одновременно не врезались всей массой во входную дверь бревенчатой постройки. Деревянное полотно с лязгом сорвалась с петель, затем с грохотом ударилось о пол, поднимая облако пыли. Двое юнцов, одинакового роста и комплектации, откашливаясь, лежали на сорванной двери.

Оправившись от удара, одноликие злобно посмотрели друг другу в карие глаза, затем мгновенно сцепились всеми конечностями. Охваченные борьбой, они с воплями скатились с двери на половые доски.

Один из них, что лежал на спине и пропускал удары от второго, выпустил из рук тряпичный мешок. Ослабленный от дикой беготни узел развязался. Из мешка вывалилась окровавленная, небрежно отрезанная, голова со свисающими ошметками мяса и кожи, которая покатилась к центру комнаты. Голова продолжала медленно перекатываться, а застывшие, широко раскрытые глаза по пути любопытно осматривали скудный интерьер комнаты. Перекатываясь по полу, она красной неровной нитью оставляла за собой след остывшей крови, затем остановилась под толстой подошвой кожаного сапога.

– Дой! Рой! Два сорванца! Что вы тут устроили? – хмуро крикнул с центра комнаты тяжелый низкий северянин с козлиной бородкой и блестящей лысой головой. Между половой доской и его правой ногой была зажата отрезанная голова, из которой вывалился посиневший язык.

Северянин со смачными звуками допил пенную брагу из кружки, что держал в руке, и с размаху швырнул глиняную посуду в лежащих в тесных объятьях юнцов. Кружка разбилась в полуметре от них. Туча небрежных осколков обрушилась на их головы.

Отмахнувшись от летящих осколков тот, что лежал сверху, подскочил на ноги:

– Отец! Я принес тебе голову Иекена, предателя! – вопил юнец с веснушками, чей изогнутый нос глядел вправо.

– Он врет, отец! Это я нес тебе голову Иекена, а Рой хотел отобрать у меня мешок по дороге, – оправдывался второй юнец с повернутым слегка влево носом.

– Молчать! – взревел северянин.

У юнцов слегка подкосились ноги.

– Вы же братья. В ваших хлипких телах течет одна кровь – моя кровь! – сурово продолжал рассерженный отец, ударяя кулаком по своей волосатой груди. – Либо вы учитесь работать сообща, либо я отдам вас в волчью стаю.

На последних словах два брата с ужасом посмотрели друг на друга, затем стыдливо опустили головы.

Северянин силой пнул отрезанную голову к ногам сыновей.

– Швырните это собакам, пусть обглодают до чистой черепушки, потом принесите из погреба еще бочку елового пива. После чего я заставлю вас починить эту гребную дверь, – фыркнул отец, затем развернулся и присел за стол в конце комнаты.

Двое братьев одновременно потянулись за отрезанной головой, но, вспомнив недавнее наставление отца, замешкались, посмотрев друг другу в глаза.

В итоге Рой уступил брату.

На выходе юнцов встретил молодой плечистый северянин с блестящим двуручным мечом за спиной. Когда он увидел в руке у Доя болтающуюся на собственных волосах отрезанную голову, то неодобрительно оглядел однолицых братьев. Но, воздержавшись от вразумительных речей, парень молча вошел в зияющий дверной проем дома.

Вошедший гость подошел к столу, за которым сидел отец одноликих, мощно постучал два раза кулаком по своей груди, достал свой длинный меч и поставил его перед собой острием в деревянный пол, затем опустился на колено, держась за стальную крестовину эфеса.

Уровень его глаз оказался на перекрестье рукояти.

– Приветствую тебя, Фуро Крысодав, вождь клана Черной Куницы, – не поднимая головы, произнес молодой северянин.

– Встань, Мико, тебе не обязательно падать предо мной на колено, – теплой речью произнес Фуро. – Твой отец был мне родным братом. Ты – член семьи, а не какой-нибудь сын конюха. Мы через многое прошли с твоим отцом с самого детства.

– Я знаю, мой вождь. Я вырос на этих историях, – отвечал Мико все так же с опущенной головой. Его смолистые вьющиеся волосы свисали и покачивались от сквозняка. – Поэтому для меня честь служить тебе после его смерти. Я с уважением принимаю твою мудрость и твой опыт, вождь.

– А для меня за счастье наблюдать, как ты становишься настоящим мужчиной, Мико. Ты стал мне как родной сын. – Фуро Росслер встал со стула и помог Майко выпрямиться.

– Мико, мальчик мой, скажи, ты пришел ко мне с вестями?

– Так и есть, мой вождь, – ответил Мико, убирая огромный меч за спину. – Сегодня мимо нашей общины проезжали торговцы Гойлов. Они сообщили, что ехали с Юга и по дороге нашли перевернутую повозку с эмблемой нашего клана в одном дне езды отсюда. Рядом лежали останки растерзанной волками лошади, а вокруг, в снегу, был разбросан товар.

– Хм… – Фуро беспокойно задумался. – А эти торговцы не сказали: видели ли они там людские трупы?

– Про тела они ничего не сказали, вождь, – ответил Мико. – Еще эти торговцы прихватили наш товар. Я попросил их вернуть найденные вещи, но они отказались.

– И как ты поступил, Мико? – многозначительно спросил Крысодав.

Молодой северянин выдержал небольшую, но тяжелую паузу.

– Клан Гойлов и клан Черной Куницы последние несколько лет были смежниками в торговле, – отвечал Мико, гордо выпрямив спину, – ни к чему развязывать войну между нами из-за горстки южных безделушек.