Клятва - [17]

— О господи! — расстроенно проговорил Рудла. — Все верно, Гонза…

— Все это я сообразил только вчера. Из-за перстня… — Я снова обратился к Андреа. В моем голосе звучали твердость и неумолимость. — Все просто, ты уже бывала у Ирки в Стрже. Скорее всего только раз. В субботу или в пятницу вечером. По-моему, в пятницу. Словом, за день до того, как уехала на ярмарку. А уехала ты в субботу. Ты сама мне об этом сказала позавчера, помнишь?

— Да, — выдохнула Андреа, а я снова повернулся к Рудле:

— А друг, о котором говорится в письме, — это ты, Рудольф. У Ирки уже был неприятный опыт в этом деле, и он не захотел быть вором и подонком. Решил подождать, пока вы разберетесь в своих делах. А сам… Сам взял да и пригласил на свой день рождения двух девушек. Двух, понимаешь? Чтобы легче было отказаться от обеих. Он уже любил Андреа, но не хотел любить ее у тебя за спиной. Он считал тебя другом. — Я сделал небольшую паузу и, выделяя каждое слово, добавил: — С этим Иркиным утверждением я полностью согласен. Мы с ним были друзьями, больше того — он спас мне жизнь. Я не могу вернуть ему его жизнь, но отомстить — это в моих силах. Око за око, зуб за зуб…

Я сунул руку в нагрудный карман пиджака и вытащил Иркин пистолет. Вынул обойму, проверил и сунул обратно. Потом положил пистолет перед собою на стол.

Валерия и Ярина вскрикнули и вскочили с кушетки. Войта пригнулся было, но всего-навсего положил руки на подлокотник. Андреа наконец подняла голову и уперла в меня непонимающий взгляд. Мирка встрепенулась, бросилась к ней и обхватила ее за плечи.

— Ты с ума сошел, Гонза! — выкрикнула она.

— Нет, — сказал я, — вовсе нет. Теперь заговорила Андреа:

— Ты все говорил правильно, Гонза, почти все. Три недели назад в пятницу я была в Стрже. Ездила туда на машине. Домой уехала после полуночи. И перстень с печаткой в Германии купила. Я увидела его у Мирки, он мне понравился, и я привезла его Ирке на день рождения. Ночью, примерно часа в три, я его Ирке отдала… Но я не убивала.

— А разве я это говорил, Pea?

Все смотрели на меня как на полоумного, но я никогда еще в жизни не сознавал так ясно и четко, чего добиваюсь.

— Что ты показала нам дорогу на виллу, я понял только вчера, а вот Рудла гораздо раньше. Сразу же! И именно эта минута сделала его убийцей. Он еще раньше что-то подозревал и следил за тобою все время. Вспомни, как сразу после приезда, еще на вокзале, ты решила поехать к Ирке на день рождения. И это после долгой и нелегкой поездки. Да еще две недели ни сна, ни отдыха на ярмарке… Любая на твоем месте отправилась бы спокойно спать. А ты все-таки поехала. Зачем?… Ночью вы с Рудлой выяснили отношения. Ты сказала ему, что все кончено, и перебралась к Саше. Ирка тебе написал, «пока все уснут», и ты ждала. Он тоже, коротая время за сливовицей. Скорее всего ты вышла без четверти три…

— Совершенно верно, — кивнула Андреа.

— Вот тебе и шум в холле, Рудла.

Рудла стоял, как дуб в безветренную погоду, без единого движения.

— Когда ты пришла к Ирке и отдала ему свой перстень, бутылка была уже почти пустая, верно?

— Нет, не верно, — сказала Андреа. — Хватило еще нам обоим по стаканчику.

— Ну а потом?

— Потом он отправил меня спать. Пообещал, что с Рудлой потолкует на следующей неделе. Потому что сегодня он его гость, и было бы непорядочно…

— Верно, это в Иркином стиле. А дальше все ясно. Вниз ты сошла на рассвете. Примерно в четверть четвертого. И пошла прямо в Сашину комнату. Даже не стала переодеваться. А Ирка… Ирка хотел свое счастье отпраздновать в трезвом виде. Вот потому-то и сел на перила. Было у него такое дурацкое обыкновение… Между тем Рудла подкараулил в холле. Он все время следил за тобой. Хмель у него давно выветрился, а вот злость нет. Он всегда злился на Ирку. Тупым и бездарным на роду написано ненавидеть умных и талантливых. В армии первую неделю требовал, чтобы его бывший однокашник обращался к нему только на «вы», строго по уставу, не только на занятиях, а везде, даже в уборной. И все из-за того, что сам вылетел из института, который Ирка осилил одной левой. Потом он сообразил, что может от Ирки кое-что выгадать. Переменился мгновенно. Стал лучшим другом. После армии Ирка помог ему устроиться на отличную должность. К тому же в Праге, чтобы у Рудольфика была возможность доучиться. Но злость, усиленная завистью, уязвленным самолюбием и чувством собственной никчемности, у Рудлы не пропала. И в конце концов выросла до небывалых размеров, потому что дело коснулось тебя, Андреа. Он никак не хотел тебя упустить, но, когда ты познакомилась с Иркой, понял, что шансов у него нет. Весь вечер и всю ночь он старался выяснить, действительно ли потерпел поражение, и к утру уже в этом не сомневался. А тут и случай подвернулся, как избавиться от соперника. Ирка либо не слышал его, либо не обратил на него внимания, так что Рудле хватило одного мгновения. Миг — и все было кончено. Свинство, мерзость, подлость… Как, по-твоему, Рудла? Тебе нужны еще какие-то улики?

Рудла был явно оглушен. От него ускользнуло то, что у меня нет никаких прямых доказательств его вины, что все мои утверждения вполне логичны, точны, согласованны, но не больше, чем гипотезы. Он чуть заметно качнулся в сторону стола, и я протянул руку за пистолетом. Но он опередил меня. Схватил оружие в правую руку, левой взвел курок и отскочил в угол к окну. Женщины дружно взвизгнули. Саша, не растерявшись, попыталась выскочить в дверь, но, как нарочно, налетела на меня и очутилась в моих объятиях.