Клятва - [7]

Я припадал к тебе, все прощая.

И думалось: больше не надо мне.

Я буду в буранах надеждой греться,

Любовь проносить сквозь ласки вьюг.

А наши клятвы, как в честном детстве,

Лучшими песнями обовью.

Что же мне больше?

Пастух над нами

Последнюю зорю кнутом рассек.

Ты, встрепенувшись, взмахнув бровями,

Пропала.

                Забыть бы, забыть бы все!

Долго ль ты будешь мне сниться, стерва?

Где твои клятвы? От встречи первой

Остались верны, прижились со мной

Открытки с печалью и бред ночной.

А ты вот никак не поймешь. На свете

По-разному, видно, смеяться нам.

Платки твои мне не нужны, а эти,

Что были у сердца, — рву пополам.

1934

«Когда не будет дубом дуб; когда…»

Когда не будет дубом дуб; когда

От Волги не останется следа;

Когда не будут звезды сил иметь

Гореть и падать, падать и гореть;

Посохнут липы, и умрет трава,

Утратят силу нежности слова,

И потеряют запахи цветы —

Тогда не будешь грезиться и ты…

1935

«Я теперь, чтобы Клава уснула скорей…»

Я теперь, чтобы Клава уснула скорей,

Шум лесной положил бы под голову ей

Пышный, мягкий, стоявший

В раздумье моем.

Как она хорошо бы

Уснула на нем!

А проснувшейся утром,

Я бы Клаве принес

В первоцветном сиянье

Кукушкиных слез,

Первый луч, ветер с юга,

Воды ключевой.

Клава!

Не принести ничего!

1935

«Не обидишься, а?..»

Не обидишься, а?

Я товарищам все рассказал.

Слишком часто меня к тому месту звало,

Слишком много запомнил,

Одному все иметь тяжело,

И товарищам я рассказал:

За Казанью в июне

Среди ночи

                      такой

От сосны,

                  от пчелиной земли,

                                                    от густой

Нестерпимой ромашки

Тревожный настой —

Утомленный, усталый,

Хоть падай, хоть стой!

А какая-то птица хочет землю в куски

                                                                     разорвать,

От любви и восторга и воздуха нет ей.

— Как же тут устоять, — я сказал им, —

                              хотя бы и тридцатилетней? —

И друзья подтвердили, что верно, не устоять.

1935

«Мне ничего не надо от тебя…»

Мне ничего не надо от тебя,

Но чтоб вот это знала ты, хочу я,

Как я, по юности своей кочуя,

Других встречая и других любя,

Другим давая искренний обет,

То весело, то грустно и угрюмо,

Наедине все думал о тебе —

С какою нежностью, как долго думал!

1935

ПИСЬМО К ТЕБЕ

Все, что я ждал, — теперь имею.

Я счастлив в этой стороне.

Луга качаются, синеют —

В цветах, в жуках и в тишине.

Дожди грибные — как тростинки,

Над ними радуга плывет.

Броди и пой, лови дождинки.

Чего ж еще недостает?

А ночи! Эхом отдается

В ночи стук сердца моего.

Далекий голос, тонок, гнется,

Я долго слушаю его.

Гармонь грозит, напоминает,

Зовет, прощает, обещает,

Отчается и заревет.

Чего ж еще недостает?

Я ничего теперь не знаю —

Ты будешь ли когда со мной?

Но я все так же обращаюсь

К тебе одной, к тебе одной.

Увижу ль я тебя?..

                                Светает.

На землю яблоко слетает,

И кочет в третий раз поет.

Тебя мне здесь недостает.

Май, 1935

ЛЕТНИЕ ВИДЕНИЯ

1

Я готовился, я знал: на лето

Ты уедешь, так что про себя

Я помалкиваю. Но об этом

Пароходы по ночам трубят.

Как уйдут последние трамваи,

Смолкнет ночь, и волжские гудки

Над притихшим городом всплывают,

Полные желаний и тоски.

А к рассвету уже воют, воют.

Им мерещится все дальний путь.

Их зовет и манит за тобою.

Помоги же ты им как-нибудь!

2

Я себя обманывал, старался

Без тебя жить новым чем-нибудь.

А теперь вот самому признался,

Что ничем себя не обмануть.

Выйду я на улицу — в прохожих

Мне мерещится — вдруг вижу я:

Или плечи, на твои похожие,

Иль походка вдруг мелькнет твоя.

И кольнет мне радостно и больно.

Вот ведь иногда бывает как:

Вздрогну я, остановлюсь невольно

И стою, разинув рот, чудак!

Я спешу к себе за стол в надежде

За столом видения распять.

Но и здесь поет все то, что прежде

Я не смел иль не сумел сказать.

Что проглатывал я так некстати.

Что умалчивал порой.

Кто-то в отдаленье перехватит

Все слова, придуманные мной.

ЖЕЛАНИЕ

Был бы я Северным полюсом —

Славил бы шар земной.

Ученые и герои

                            бредить бы стали мной.

Я много их, благодарных,

Стал бы тогда иметь,

Живущих одним желаньем —

                           увидеть и умереть;

Стремящихся год за годом

В циклоны, в мороз, во тьму.

И вся бы земля прислушивалась

                          к дыханию моему.

Но главное-то не это.

Я был бы счастлив вполне.

Не то, что теперь,

                   ты чаще б

                                    думала обо мне.

И, может быть, пожелала б

Немного вблизи пожить,

Поэтому мне и хочется

                        Северным полюсом быть.

НОЧЬЮ БЫЛА ГРОЗА

Ночью была гроза. Вода летела сквозь крышу.

Стучали яблоки, и шумело небо.

Я просыпался, слушал и вновь засыпал.

А утром вышел в сад.

На земле лежало много яблок.

Было тихо, прозрачно и нежно, будто

Мир удивлялся тому, что за ночь

Сделали с ним. А в воздухе плыли

Солнце, пчелы, земля и травы.

И мне захотелось взять этот сад,

Взять его на руки — это солнце,

Яблоки, пчел, землю и травы.

Все это на руки взять и пойти,

Перед тобой положить и сказать:

«Девушка, мне надо одно: возьмите,

Потрогайте это своей рукой».

1939

ВЬЮГА

Вьюга, вьюга, как сердито ныне

Ты обходишь снежную страну!

Если будешь ты на Украине,

Пожалей там девушку одну.