«Клянусь победить врага!» - [38]

Лейтенант провожает меня долгим, подозрительным взглядом, однако, я уже не даю ему никакого повода для ненужных сомнений – включаю пилу и вгоняю набравший обороты круг в наименее защищённую часть машины.

Вж-ж-ж-ж – уже привычно жужжит пила…

Вз-з-з-з-з – противный визг пилы и скрежет металла должны бить по ушам, однако, я их просто не слышу…

«Всё будет хорошо, слышишь? Ну, кивни…пожалуйста…»

Я удручённо киваю. И продолжаю пилить уже опостылевшую, покрытую пеплом и копотью, броню. У лантийцев, конечно, вся техника, вкупе с компьютерами и системами жизнеобеспечения полное дерьмо – даже против наших разработок пятидесятилетней давности порой пасуют. Но, вот, что касается самого воплощения – с ними мало кто может сравниться. Вот и получается, что при одном точном попадании, их машины уже выходят из строя, однако же, благодаря качественному исполнению, у экипажа остаются довольно высокие шансы на спасение…в идеале, конечно. Почему только в идеале? Да потому что, как мы помним – вся техника лантийцев, вкупе с компьютерами и системами жизнеобеспечения – полное дерьмо…

Люди, выжившие при прямом попадании девяностомиллиметрового снаряда или подорвавшиеся на противобортовых минах инфракрасного действия – начинённых, в среднем, пятнадцатью килограммами взрывчатки – вынуждены были медленно умирать внутри своих боевых машин из-за недальновидности их разработчиков. Уже который год лантийцы не могли разработать собственную универсальную информационную систему, которую с успехом можно было бы внедрить в любую отрасль военной промышленности. А, потому, лишь бессильно наблюдали за тем, как в экстренных ситуациях существующие подобия управляющих программ при малейшем сбое выходят из строя, бортовые приборы перегорают, а люди оказываются запертыми внутри железных гробов. И, в результате чего, умирают либо от нехватки воздуха, либо от высоких температур и давления…

Вот потому то и приходится нам брать на себя обязанности их ангелов-хранителей, выковыривая незадачливых вояк из бронированных консервных банок, чтобы, в последствие, взять под арест выживших лантийцев и обменять уже на наших военнопленных. Хотя таких, по сравнению с невезучими противниками, считанные единицы.

Хотя, с другой стороны, лишние руки никогда не мешают – пленные возводят укрепления, блиндажи, окопы. Роют ямы для последующей установки мин, валят деревья, вяжут плоты для переправ или основ под мосты. Ну, а если повезёт, может даже найтись вполне сговорчивый специалист в вопросах металлургии, производства высокопрочных сплавов и прочих хитростей, делающих их машины практически неуязвимыми для нашего оружия средней мощности и дальности…

Вз-з-з-зиньн! – датчики, показывающие, что давление резко упало и лезвие работает вхолостую, тут же начинают подавать тревожный сигнал и пильный диск снижает обороты. На этот раз броня оказывается гораздо прочнее и в ход идут гидравлические ножницы – один из самых главных предметов оснащения МИН*.

Щель достаточно расширилась, чтобы я не только смог увидеть последствия атаки нашей пехоты, но и просунуть внутрь манипуляторы. Правда, и тут не оказалось ничего достойного внимания – опять три человека экипажа и опять три трупа. Разве что, эти были заметно моложе остальных…

Курсанты? Жестокая, но искусная пропаганда молодёжи? Или, просто у самопровозглашённой Империи больше не осталось людей, способных держать оружие и управлять доисторической техникой?

Я внимательнее присматриваюсь к каждому из членов экипажа на предмет повреждений и тут же в ужасе закрываю глаза…

Нет, такого просто не может быть!

Это всего лишь наваждение!

Откуда именно здесь?

Глупая шутка обстоятельств и вероятностей – не более…

Никогда я не забуду этот цвет волос. Мягкий, пшенично-золотистый, с ослепительными рыжеватыми всполохами на солнце. Я никогда его не забуду и ни с чем не спутаю…

Но, как?

«Всё будет хорошо…вот увидишь» – я думаю, она понимает, что я сказал ей эту гадость не со зла. Но, иногда бывает так – что-то затуманивает разум и внезапно выплёскивается вся скопленная за какой-то промежуток времени, гадость. Агрессия, раздражение, может, даже ярость…

Но, до чего же глупа человеческая натура! Вот, почему мы не можем переступить через свою гордость и извиниться? И, вместо этого, где-то в глубине души начинаем оправдывать совершённые действия, придумывая странные доказательства собственной правоты, ещё в большей степени убеждаясь в том, что поступаешь верно. Почему?

Зачем вообще кто-то придумал такую глупую и совершенно неконтролируемую черту, как гордость, из-за которой всегда столько проблем. Она как ангел и демон на разных плечах. Причём, если обиженному гордость шепчет различные утешения, вселяя уверенность в том, что именно собеседник находится в пламени заблуждений…то, обидевшему поёт дифирамбы и приносит извинения за то, что не подсказала сделать всего этого раньше…

Мы оба всё это прекрасно понимаем – схожие мысли отражаются в отведённых взглядах, – однако, никто не делает и шага навстречу друг другу. Чтобы столкнуть лбами невидимых советчиков, а затем, и полностью уничтожить этих ограниченных своим дуализмом, стоящих по разные стороны баррикад одной войны, ангелов и демонов…